Павел потянулся с довольной улыбкой, выходя из своей конструкторской медитации, огляделся, и его глаза округлились в изумлении.
Ему казалось, что он возился со своим внутренним «конструктором» где-то с полчаса, но, видимо, в процессе творчества он слегка потерял счет времени. Здесь, в реальном мире, произошло множество интересных и заметных изменений.
Во-первых, пропал Крыс.
Ну, на самом деле вряд ли он пропал — скорее всего, просто скрылся полностью внутри своей боевой многоножки. Это, кстати, и было во-вторых: пресловутая многоножка стала намного, намного больше. Сейчас она, пожалуй, была раза в полтора крупнее своей предшественницы, доблестно погибшей сутки тому назад. Судя по всему, Крыс времени не терял и ускоренно набирал массу, охотясь на попадающихся по пути мутантов. Вопрос только в том, как он умудрился сделать это настолько незаметно?.. Медитация медитацией, но сложно не обратить внимание, когда в паре метров от тебя кого-то ловят, убивают и жрут.
Павел обернулся и изучил своего второго попутчика. Тут изменения были не столь значительные, но вес он тоже поднабрал. Коричневый кокон разбух и свисал по обе стороны панциря многоножки, но, в отличие от Крыса, Тиф не торопился упаковываться окончательно — его голова все так же торчала наружу. Видимо, Тиф предпочитал свежий воздух безопасности.
Павел почувствовал себя немного неловко — как человек, пришедший на обычную вечеринку и обнаруживший, что она костюмированная. Вроде бы и ничего страшного, но ощущаешь себя голым… Он хотел было спросить, когда же придет время к его переоблачению (или превращению?), но замешкался в попытке понять, к кому обратиться с этим вопросом. Лидером и главным стратегом в их группе, несомненно, являлся Крыс, и скорее всего ответить мог только он. Но как с ним заговорить, если он где-то внутри огромного насекомого? Проблема. Павел неуверенно постучал по костяной пластине, но никакой реакции не заметил. А спустя секунду ему стало не до того — многоножка пронеслась сквозь завал из растительности и вырвалась на здоровенную просеку, проложенную в джунглях. Совсем рядом — в паре десятков метров от них — ворочалась туша того, кто эту просеку сделал.
Ну, скажем так, это был не самый крупный мутант, который встречался Павлу за время его странствий. Но он был гораздо, гораздо крупнее того, которого бы Павел
Следующие несколько минут Павел был очень занят — пытался отбиться от взбесившихся щупалец Тифа, для которого внезапное катапультирование оказалось не меньшей неожиданностью. Когда он наконец освободился и встал на ноги, нервничать было поздно — серая лента многоножки сползала с неподвижного тела несчастного мутанта. Либо его броня оказалось куда менее прочной, чем у ящера, либо новая ипостась Крыса более опасной, но этого соперника он пришиб походя, будто разделал пачку куриного филе.
Многоножка подползла к Павлу, изогнулась на манер атакующей кобры и проскрипела:
— Вперед, боец. Надеюсь, с шаблоном ты закончил. Постарайся побыстрее, времени мало. Нас вот-вот заметят.
Голос Крыса был вполне узнаваем, лишь приобрел скрежещущий, «насекомый» акцент.
Павел настороженно оглядел поверженную тушу — на первый взгляд та выглядела безобидно, но ведь…
— А разве… не нужно подождать какое-то время, чтобы там внутри… — неуверенно пробормотал он.
— Нет. — оборвал его Крыс. — Все уже готово, иди. И я ни хрена не шучу про время.
За спиной раздалось громкое хлюпанье — позабытый всеми Тиф дал о себе знать. Оглянувшись, Павел пронаблюдал впечатляющую картину — невзрачный кокон развернулся, и на его месте появилось нечто вроде… гидры. Многоголовое чудовище. Короткие лапки, неуклюжее бочкообразное туловище — и несколько десятков хищных пастей на длинных шеях, плавно движущихся в едином ритме относительно друг друга. Часть голов явно предназначалась для ближнего боя — полностью закованные в сегментную костяную броню, со здоровенными крокодильими челюстями. Остальные — уже знакомые «плевательницы», но, само собой, в гораздо лучшей форме.
Впечатляет. Очень опасное… и даже красивое, пожалуй, существо.
— Бегом! — голос Крыса оторвал Павла от сцены пробуждения и заставил резко сорваться на бег. За пару секунд преодолев расстояние до развалившейся туши, он замер в растерянности. Как бы… и что? Что с этим всем делать-то?
— Не тупи, суй руки! — раздражения в голосе Крыса становилось все больше. Мудак, нет бы нормально объяснить! Неет, все тянул, темнил, а теперь лается какого-то черта. Павел, морщась, подобрался поближе к широкой пробоине в шкуре мутанта и, задержав дыхание, приложил к ране запястья. Чувствовал он себя по-идиотски, как какой-то сектант, срисовавший круг призыва из купленной за сто рублей фантастической книжки и ожидающий появления всамделишного архидемона.
Простояв так пару минут и не заметив никаких изменений, Павел догадался окликнуть Сима. Тот задумчиво ответил:
— Я почти подключился/согласовал. Скоро/ближайшее время…