* * *

Сейчас самое бы время выдвигать второй эшелон. Но за кем? Как было решено раньше? Но на правом фланге батальон Пятирикова, сломив сопротивление противника на высоте, довольно быстро продвигается к реке. Но здесь подступы к ней фашисты просматривают и наверняка простреливают. А слева Двужильный все еще медленно теснит гитлеровцев из леса. И все же его опушка близко подходит к реке у брода. Здесь батальонам можно скрытно изготовиться и начать форсирование… Так за кем же?

Принятие решения командиром, особенно в ходе боя, — это трудный процесс. Сколько раз до конца войны приходилось взвешивать все эти "за" и "против", сколько минут, мучительных до боли, пришлось пережить нашему брату командиру от мала до велика! Но на то ты и командир. Ты обязан думать и взвешивать, переживать и мучиться, искать и находить, потому что тебе вверено самое ценное — судьбы и жизни людей. И ты обязан всегда принять самое лучшее решение, чтобы победить. И победить по возможности малой кровью.

1-й батальон тем временем по-прежнему стоял в балке за 3-м в готовности к вводу в дело, а его командир капитан И. П. Хирный находился со мной на наблюдательном пункте и ждал приказа. Да, нужно спросить его, что он думает, где и как лучше действовать его батальону. Ведь ему первому форсировать реку, первому захватывать плацдарм, отбивать вражеские контратаки.

Капитан Хирный, командир рассудительный, опрометчивых решений никогда не принимает. И на мой вопрос сейчас он тоже ответил мудро:

— Мне нужно подвести к реке боеспособный, а не потрепанный батальон. Двинуть его за вторым, на правом фланге, это к реке, конечно, ближе. Но вести-то на глазах у противника, под его огнем. С потерями еще до главного дела. Стоит ли?

Комбат был прав. И, уточнив с ним еще несколько вопросов, я приказал двигаться все же за 3-м батальоном.

Хирный ушел к своим ротам.

Получили радиограмму от старшего лейтенанта Маякина. Он, оказывается, уже вышел к реке и занял оборону у брода. Молодец! Теперь темп, темп!

И все-таки мы начали форсирование реки только в 15.00. До этого добивали фашистов на нашем, восточном, берегу.

Перед началом форсирования произвели восемнадцатиминутную артподготовку по обороне противника. Огонь по ту сторону бродов был сосредоточен с хорошей плотностью, поэтому оба наших батальона без особых трудностей преодолели реку. И за какой-то час продвинулись в глубину вражеской обороны до полутора километров. Но здесь были остановлены сильным ружейно-пулеметным и минометным огнем, к тому же в 16.00 их контратаковало до двух батальонов фашистской пехоты с шестью танками.

К этому времени на плацдарм подоспел и 2-й батальон капитана Пятирикова. И, развернувшись из-за левого фланга, он ударом с ходу смял один из контратакующих вражеских батальонов и оттеснил его в лес.

Другой же батальон противника с шестью танками, нацеленный в основном на 3-й батальон, сумел-таки несколько потеснить 7-ю роту, но был тоже остановлен. А танки, пройдя боевые порядки батальона Двужильного, метров за 200–300 до реки наткнулись на батарею лейтенанта Гладышева. Два из них наши артиллеристы тут же подбили, остальные поспешно отошли за боевые порядки своей залегшей пехоты.

К вечеру, когда вражеская контратака была уже отбита полностью, на плацдарм прибыли командир дивизии генерал-майор И. Г. Гаспарян и начальник политотдела полковник И. М. Поляков.

Комдив снова высказал свое неудовольствие тем, что мы все-таки медленно форсировали реку и не обеспечили своевременного ввода в бой второго эшелона дивизии. Затем вынул свою карту и показал мне, куда должен выйти полк к утру 25 июня.

Я в свою очередь спросил Гаспаряна, где все-таки наш сосед слева, 885-й стрелковый полк. В течение прошедшего дня у нас с ним не было не только локтевой, но и вообще никакой связи. Правда, где-то в лесу, сзади, был слышен бой. Но кто его вел, неизвестно.

— А ты не оглядывайся на соседей, выполняй свою задачу, — ответил мне на это генерал Гаспарян.

Обеспечив за ночь подразделения полка боеприпасами и всем другим необходимым для боя, мы утром возобновили движение вперед, в направлении населенных пунктов Хорошки и Кисельки.

Слева теперь вступил в бой и второй эшелон дивизии — 882-й стрелковый полк. Дружной атакой двух полков на узком, всего четыре километра шириной, участке дивизия легко сбила вражеские части прикрытия и, преодолев лесной массив, к одиннадцати часам дня была уже на подступах к реке Реста.

Как и предполагалось, противник своими главными силами успел за ночь занять довольно прочную оборону по противоположному берегу реки. Это подтвердила наша разведка. Старший лейтенант Маякин, побывавший со своими людьми у Ресты, вернулся с немецкой картой, на которой виделась вся обстановка. Карта, как оказалось, принадлежала гитлеровскому офицеру, который наткнулся на бронетранспортере на взвод нашей разведки. Разведчики подбили бронетранспортер, уничтожили несколько фашистов, в том числе и лейтенанта. И вот теперь эта карта у нас. Она-то и помогла нам изучить оборону врага, принять правильное решение для ввода в бой батальонов, спланировать огонь артиллерии.