Муравьеву надели наручники и погрузили его в вуатюр. Массивная машина закряхтела и начала с натугой набирать скорость.

***

Расплатившись, Леша Вяземский сориентировался на местности и решил идти в гостиницу «Симона» пешком.

По древнему обычаю элитных отелей над входом в псевдо-барочную «Симону» трепыхались на ветру флаги двадцати народовластных республик, расположенных на пяти континентах. Он подождал, пока сжатый воздух плавно раздвинет перед ним стеклянные двери. Помогло роскошное пальто, одолженное Муравьевым: портье лениво поднял глаза и тут же их опустил. Уважаемый гость возвращается с затянувшейся вечеринки.

Легко проникнув в номер знаменитого в юриспруденческих кругах иностранного законника, который в тот момент степенно мылся в душе, Лёша бегло осмотрел клозеты и удостоверившись, что помимо законника и его самого в номере никого нет, сел, не снимая пальто, в кресло с неудобными подлокотниками возле окна и принял равнодушную позу.

Законник, пожилой, но хорошо держащийся человек, с красивой седой шевелюрой, вышел из ванной, затягивая на ходу полотенце на поясе, и тут же вперился глазами в Лёшу, не выказывая, впрочем, страха.

– Что вам нужно? – спросил он по-английски спокойным голосом.

– Доброе утро, господин Пицетти. Меня зовут Лёша Вяземский. Вы понимаете по-русски?

– Очень слабо, – откликнулся законник по-русски. – К сожалению.

– А по-итальянски?

– К стыду моему – совсем нет. А вы?

– Тоже не понимаю. Это я из любопытства спросил. А по-португальски?

– По-португальски понимаю.

– И говорите по-португальски неплохо?

– И говорю, да, когда возникает необходимость, – сказал Пицетти по-португальски.

– Вот и хорошо, – Лёша удовлетворенно кивнул, и перешел на португальский. – Значит, вы и есть тот самый Пицетти, который мне нужен.

– Кто вы такой?

– Уж я сказал – Лёша Вяземский. Вы что ж, не верите мне?

– Верю, конечно же, – рассеянно ответил Пицетти, изучая Лёшу. – Лёша Вя-ЗЕМ-ский. Я правильно произношу?

– Более или менее, господин Пицетти. Ударение на первом слоге.