Сакура вздохнула. — Есть несколько политиков-нарушителей спокойствия, которые пытаются развить эту линию мышления. Есть способы получить визу для выезда, хотя это делается не так часто.

Макс вспомнил, что до него доходили слухи о человеке, который работал в его средней школе, предположительно бывшем гражданине зоны башни. Дети заставляли его пытаться раскрыть секреты таинственного другого города, но он не сдвинулся с места. Иммигрантам из зоны башен было запрещено говорить о зоне башен во внешнем кольце. Это было частью контракта при получении их визы. Это каралось смертельной инъекцией.

— Но почему? Если бы вы не могли подняться, разве вы не хотели бы покинуть зону башни? Оставь Зестириса совсем, — сказал Макс, начиная мечтать. — Займись серфингом в Калифорнии. Ешьте пиццу с глубоким блюдом в Чикаго.

Сакура как-то странно посмотрела на Макса. — Серфинг? Пицца с глубоким блюдом?

— О чем… ты не знаешь?…

Макс остановился.

Конечно, она этого не сделала. Точно так же, как определенная информация не обсуждалась во внешнем кольце, так и вещи об остальном мире скрывались от тех, кто находился в зоне башни.

Макс задался вопросом, кто контролирует и управляет всеми знаниями, поступающими и исходящими из Зестириса, но решил, что этот вопрос следует отложить на другой день.

— Есть много веских причин жить в зоне башни, если ты не альпинист, — сказала Сакура. — Менее 5 процентов пятимиллионного населения Зестириса становятся альпинистами. Однако для остальной части населения все еще существуют профессии, связанные с альпинизмом, которые привлекают тех, кто не может разблокировать профиль или черту характера. Ученые, археологи и технологи-вот лишь некоторые из них. Тогда есть доступ к исцелению. Скажи мне, Макс. Что случилось бы с твоими ногами в больнице внешнего кольца после битвы с минотавром?

Макс глубоко вздохнул. — Ничего хорошего. Конечно, это не закончилось бы тем, что я бы ходил так, как будто я никогда не был в инвалидном кресле.

— Вот именно, — сказала Сакура. — Это довольно привлекательная премия для многих людей. Ожидаемая продолжительность жизни в зоне башни на удивление довольно высока для места, которое имеет дело с волнами нападения монстров раз в месяц.

В конце концов они остановились перед высоким стеклянным зданием.

Это место выглядело как обычное офисное здание с людьми с портфелями, входящими и выходящими из вращающихся стеклянных дверей.

— Добро пожаловать в гильдию альпинистов! — взволнованно сказала Сакура.

Макс осторожно огляделся. Несколько групп людей слонялись снаружи, покуривая сигареты. У всех на рубашках и куртках были приколоты металлические значки. Булавки были в основном медными со странным серебром, мерцающим здесь и там.

Макс уже понял, что эти цвета и выгравированные на них буквы означали их ранг. Интересно, что до сих пор он не видел никого с рубиновым значком, который носила Сакура.

Все курящие альпинисты выпрямились, когда Сакура и Макс прошли мимо.

Они вошли в здание через вращающиеся стеклянные двери в большой вестибюль, полный клерков, в конце которого было множество лифтов и лестниц.

Сакура подошла к одной женщине-клерку, сидевшей за столом за стеклянной стеной, как будто она была кассиршей в банке.

— Привет, — сказала Сакура с улыбкой. — Я хотел бы помочь этому молодому человеку записаться в академию альпинистов в этом году.