— Я на диете.

Марайке застонала, но ничего не сказала.

— Как вы относитесь к тому, что мы сегодня поедем на море? — спросила Беттина.

— Круто! — сказал Ян.

— О боже! — сказала Эдда. — Придется несколько часов шляться по пляжу, а это вообще хуже не придумаешь!

— Зато хорошо для твоей фигуры, — улыбнувшись, сказала Марайке.

Через час Марайке осталась одна. Почитав минут десять, она пошла в дом, чтобы надеть брюки. Когда неподвижно лежишь в гамаке, становится холодно. Еще минут через десять на террасе появилась Элеонора. Она была в перчатках и держала садовые ножницы для обрезки роз. Марайке улыбнулась. Просто Элеонору разобрало любопытство, и она искала способ поговорить. Обрезка роз, конечно, была лишь предлогом.

— Доброе утро! — сказала Элеонора. — Надеюсь, вам не помешает, если я обрежу розы? Это нужно делать сейчас, осенью, вот я и тороплюсь.

— Не беспокойтесь, — ответила Марайке, — мне это не мешает.

Элеонора поработала минут пять молча, затем не выдержала.

— Ваша подруга рассказала мне, что вы комиссар полиции… — осторожно сказала она.

— Да, это так.

— Вы ведете расследование убийств?

— Да.

— Мне кажется, это непросто.

— Да. Так оно и есть.

— Сколько времени вам требуется, чтобы расследовать убийство?

Марайке в душе застонала. Это был вопрос ради вопроса. Такой же абсурдный, как и постоянно повторяющийся вопрос журналистов к артисту: как это ему удается выучить текст наизусть?

— Все зависит от обстоятельств, — тем не менее очень любезно ответила Марайке. — Иногда мы ловим преступника очень быстро, а иногда вообще не находим. Дело не только в следственной работе, нужно иметь еще чуточку везения.

— Верю.