Надо отъехать подальше, а потом остановиться и сделать укол. Вася не успела обратиться, тело, которое подчинило себе чудовище, пока еще человеческое (хотя уже не выносит серебра!), так что препарат должен подействовать.

Илья вел машину уверенно, будто и не было долгого перерыва, паники и страха сесть за руль. Наоборот, он поймал себя на мысли, что получает удовольствие, управляя автомобилем; им владеет пряное, чуть подзабытое, но пьянящее чувство, которое может подарить движение на большой скорости.

Вопреки опасениям, ему не пришлось уговаривать себя и преодолевать внутреннее сопротивление, как долгие месяцы после смерти Славицы. Интересно, что сказали бы психологи? Клин клином вышибло, один стресс помог преодолеть другой? Он просто подошел к машине и подчинил ее себе, как раньше.

В какой-то момент его накрыло чувство дежавю: узкая дорога, большая скорость, ночь и женщина рядом. Руки, сжимающие руль, задрожали, но он отогнал непрошеные мысли. Нужно сосредоточиться: от того, справится ли он, зависит слишком многое.

Илья догадался слишком поздно, и времени на обдумывание не было, однако пока все шло хорошо. Теперь, оглядываясь назад и анализируя, он не мог понять, как они раньше не заметили того, что открылось ему.

Но, с другой стороны, если бы не Лиля, Илья и сейчас спокойно садился бы вместе с другими в вертолет, а полицейское расследование казалось бы ему самой большой проблемой.

Нина вывела Лилю на крыльцо вместе с другими детьми, чтобы посадить в вертолет. Все это время девочка была в спальне, не вставала с кровати и по-прежнему ни с кем не говорила.

Оказавшись на улице, Лиля замерла, уставившись в одну точку, и на лице ее был написан обволакивающий, всепоглощающий ужас, который невыносимо наблюдать у ребенка.

Нина была занята с другими детьми, никто не заметил этого, а Илья подошел ближе и проследил за ее взглядом. Лиля смотрела на Васю.

«Разве так она должна смотреть на свою спасительницу?» – промелькнуло у него в голове. Он присел рядом с девочкой и взял ее за руку.

– Почему ты боишься Васю? – тихо спросил он. Лиля молчала. – Не волнуйся, никто не слышит. Ты можешь сказать мне. Пожалуйста, не молчи!

Девочка посмотрела на него глазами-плошками и прошептала:

– Это не Вася.

Илья был так ошарашен, что не смог ответить.

– Она не отводила нас от окна.

Нина, которая так ничего и не поняла, повела Лилю на посадку вместе с другими детьми. Девочка ушла, а Илья остался на крыльце как громом пораженный.

Перед глазами встала увиденная ночью картина: Вася стоит возле окна с Лилей на руках. Они сразу решили – да она сама так сказала! – что она успела оттащить девочку от окна.

Но ведь все могло быть совсем наоборот. Вполне возможно, что Вася просто не успела передать Лилю тому, кто поджидал детей в ночи!

Стоило ему осознать это, как память принялась услужливо подсовывать и другие факты – незначительные по отдельности, но складывающиеся в цельную зловещую картину.

Вася обладала экстрасенсорными способностями, как и Сомов, и потому в ту ночь, провалившись в одну из «воронок», больше не вернулась обратно, ее место занял Вриколакос.