Февраль месяц. В это время море коварно. С утра, смотришь, тихо, солнышко, а к вечеру — уже волна, буря-ураган. Бывает наоборот: с полуночи начнет крепчать ветер и к утру разыграется такой шторм, что потом долго не утихает.

Обычно о штормовой погоде заранее предупреждают, но на этот раз Каспий обманул синоптиков и моряков.

В полдень, когда матрос Маслов залез на вышку, море было спокойно, а к четырем часам все переменилось. Сначала потянулись низкие тучи. Они принесли холодный ветер и мокрый снег. Море нахмурилось. Потом на берег начали набегать крутые волны.

Всего каких-нибудь полчаса назад Маслов отчетливо видел в бинокль рыбаков на кулазах[6], а теперь их скрыла мгла, нависшая над морем. Людям явно угрожала опасность. Маслова охватила тревога. Он посмотрела на причал — никого. Попытался вызвать дежурного — отказала сигнализация. Не долго думая, он спустился, забежал в казарму и, немного отдышавшись, крикнул:

— Там… рыбаки!..

На причал по тревоге прибыли матросы береговой команды. Вскоре сюда подоспели люди из поселка. Среди них был председатель артели.

— Вся надежда на вас, — обратился он к капитан-лейтенанту Тихонову. — Наши суда — далеко в море.

В поход пошли самые ловкие и сильные: Владимир Рылкин, Александр Щанников, Юрий Маслов, Павел Казаков, Александр Скворцов, Николай Копылов. Виталия Марченко капитан-лейтенант назначил командиром шлюпки.

Шлюпка отошла от причала, когда уже кругом темнело. Ветер усиливался, все круче шли волны. Марченко, напрягая зрение, смотрел по сторонам и, не отпуская руля, командовал:

— Вперед! Вперед!

Матросы налегали на весла, но шлюпка продвигалась медленно. Белопенные валы, набегая, с шумом рушились и обдавали моряков ледяными брызгами. Нелегко было заметить рыбацкую лодку среди вздыбившихся волн.

Марченко мысленно рассуждал: кулазы теперь у границы… Надо торопиться. В курсе шлюпки он был уверен: ветер, а вместе с ним и волны — идут с северо-запада.

— Левые табань! Так держать! — слышался его непривычно сердитый голос.

По напряженным фигурам матросов было видно, каких трудов стоило им повернуть шлюпку, руль которой то и дело оказывался над водой.

— Еще левые табань!

Шлюпка медлительно разворачивается. На ее пути непреодолимой стеной встают волны. Матросы проворно гребут.

— Где же рыбаки? — не выдержав, спросил Щанников и так посмотрел на Маслова, словно Юрий в чем-то был виноват.