– Ни слова больше. У нас нет другого выхода, Руби. Идем.
Гарри крепко взял меня за руку и вывел в коридор.
– Ты должна мне помочь, – сказал он. – Никто больше не должен знать о том, что произошло. Я не доверяю ни одной живой душе.
У входной двери стоял большой пароходный кофр. Гарри открыл его, и я увидела, что внутри лежат пачки упакованных в целлофан журналов. Скандинавское «жесткое» порно. Он ввез его контрабандой как часть личного багажа Джуди Гарленд. Ловко действуя здоровой рукой, Гарри начал доставать журналы и передавать мне.
– Неси в гостиную, – распорядился он.
Нам потребовалось что-то около четверти часа, чтобы освободить кофр и сложить стопки журналов за диваном.
– Отлично. Ну, последнее усилие, – сказал Гарри и подтолкнул меня к спальне.
Я застыла.
– Я не могу войти туда, Гарри.
– Мне его не поднять – у меня осталась только одна рука!
– Все равно я не могу.
– Возьми себя в руки. У нас нет другого выхода.
Мы вошли в спальню. Гарри успел завернуть Томми в простыню и счистить часть крови со стен. Мы развернули тело поперек матраса, потом я взяла Томми под мышки, а Гарри просунул здоровую руку ему под колени. Вдвоем мы выволокли Томми в прихожую и опустили в кофр.
Потом Гарри закрыл крышку и запер на замок.
– Ну вот, теперь кто-нибудь приедет и увезет этот чемодан. О том, что там внутри, знаем только мы с тобой, и пусть это так и останется, о"кей? Ничего не случилось. Родных у Томми не было, так что разыскивать его никто не станет. Ну а если кто-нибудь спросит, где он, говори, что не знаешь.
– Гарри…
– И давай не будем говорить об этом. Даже друг с другом, хорошо? А теперь мне нужно закончить уборку. Ты можешь ехать домой.
Домой… Как раз сегодня вечером я должна была ужинать с Джеральдом Уилменом. У нас было что-то вроде романтического свидания. Я должна ехать, – твердила я себе. Пусть никто даже не заподозрит, что что-то произошло. Я должна притвориться, будто все отлично, будто все как всегда.
У себя в квартире я отправилась в спальню и села перед туалетным столиком. Из зеркала на меня смотрело бледное, бескровное лицо. Убрав волосы назад, я толстым слоем наложила на лицо успокаивающую маску, служащую основой всякого грима. Потом я приклеила искусственные ресницы, подвела глаза, наложила голубые тени для век, чуть подкрасила брови. Я старалась ни о чем не думать, полностью сосредоточившись на этой работе. Тушь для ресниц засохла, я плюнула на нее, и меня едва не стошнило. С трудом сглотнув, я принялась водить щеточкой, размешивая пигмент со слюной, потом густо накрасила ресницы. Немного румян. Немного пудры. Темно-красная помада «Шанель».
Мои волосы перепутались и торчали во все стороны. Корни нуждались в подкраске. С помощью щетки и большого количества лака я кое-как привела их в некое подобие порядка.