Но разве этот молодой человек с повадками маньяка-убийцы, этот насильник и сладострастник похож хоть сколько-нибудь на князя Владимира Святого? Это он будет через несколько лет крестить Русь? Он станет мудрым и добрым правителем, о котором потом века народ будет слагать былины? Вот это чудовище, которое сидит там за пиршественным столом с руками, по локоть обагренными кровью жертв?

Что-то не укладывалось у меня в голове.

Говорят, что человеческая память бездонна и что даже самые глубоко забытые факты могут с особенной четкостью всплывать в минуты высокого нервного напряжения. А еще лучше — при потрясении. Как врач, я с этим не сталкивался, но проходить в курсе психиатрии доводилось. Теперь именно это произошло со мной.

Да, я вспомнил, что на самом деле читал в учебнике истории о том, что первоначально князь Владимир был язычником и даже имел многочисленный гарем, но потом исправился, взялся за ум и стал мудрым вождем славяно-русов. В книге об этом было ровно полторы строчки…

Ну что ж, вот эти самые полторы строчки мне и довелось увидеть своими глазами. В них вместились кровавые человеческие жертвоприношения, трупы убитых женщин и детей, сожженные деревни и города, разоренный Полоцк, изнасилованная Рогнеда, коварное братоубийство.

Учебники истории иной раз умеют быть исключительно лаконичными.

«Зато потом он станет умным и добрым, — стараясь успокоиться, сказал я себе. — Даже примет крещение и крестит Русь. Покается в своих злодеяниях и станет отцом русской государственности».

«Ну да, — тут же ответил я сам себе, — расскажи об этом Рогнеде. И мальчику Всеславу. И убитому Рогвольду, и убитому Ярополку, и сошедшей с ума от ужаса Хильдегард.

Полно, да способен ли такой человек, как Вольдемар, стать вдруг добрым и мудрым? Способен ли покаяться? Я уже достаточно насмотрелся на этого яростного безумца.

— Куда мы идем? — догнала меня Любава.

Я остановился и посмотрел на нее. Действительно, а куда нам теперь идти?

Конечно, у меня имелось приглашение от боярина Блуда, но идти туда мне совсем не хотелось. К тому же, хоть я и не увидел Блуда среди гостей на княжеском пиру, можно было не сомневаться, что он сейчас там, в числе киевской знати. Приветствует нового князя Киева, будущего Владимира Святого. О, боже…

— К Блуду не пойдем, — сказал я твердо. — Знаешь, что-то за последнее время мне сильно надоели негодяи.

Это ведь именно Блуд подставил своего князя Ярополка, предал его, обрек на смерть.

— Ну-у, — протянула Любава, тревожно глядя на меня и даже беря за руку. — Не волнуйся так. Это ведь самое обычное дело — предать своего господина ради более сильного. Наверное, Блуд все рассчитал и теперь сумеет войти в доверие к Вольдемару. Станет его правой рукой, ближним боярином. Блуд заслужил себе богатство и власть.

— Не уверен, — пожал я плечами. — Подлость Блуд совершил — это точно. Предательство совершил, да. А вот можно ли войти в доверие к этому припадочному придурку — не уверен. Кстати, он ведь теперь не Вольдемар, а Владимир, ты слышала, как кричали?

— Владимир — красивое имя, — ласково улыбнулась мне Любава. — Как у тебя. Вы с князем — тезки. Кстати, ты ведь на него похож.

— Похож? — удивился я. — С чего ты взяла?

— Конечно, похож, — засмеялась девушка. — Я с самого первого раза это увидела. Вы по виду прямо как братья… Только он — князь, а ты…

Она вдруг смутилась и опустила глаза.