— Согласна? — уточнил у неё.
— Д-да.
Первое неуверенное «да» от моей жены, но это уже хоть что-то. Порадовало, что чуть помедлив, она легла обратно в мои объятия.
— Я еду с тобой?
Интересно, она заметила, что невольно перешла на «ты»? Моё ответное «д-да» было не менее неуверенное, чем у неё. Я понимал, что это безумие. Но так же понимал, что победив в развязанной войне, проиграю её на семейном поле.
— И правильно! Пуст видят, что ты уверен в своих силах, и не боишься мятежников, раз даже жену с собой взял.
Кое-кто воспрял духом и обрёл уверенность. Она заёрзала устраиваясь поудобнее, словно боевой котёнок под боком.
— Спи, воинственная моя, — сжал руку на талии, крепче прижимая к себе. Слово «моя» приятно отозвалось в душе. Действительно моя, от макушки до кончиков ногтей, что так идеально вписываются в изгибы моего тела. Со всем своим упрямым характером, и острым язычком.
Меня разбудили лёгкие поглаживания и поцелуи. Не желая просыпаться, запрокинула голову, подставляя губы. Только у супруга утром с точностью были проблемы, он покрывал поцелуями нос, щёки, глаза, подбородок, краешки губ, но не более того.
— Надеюсь, королевские лучники по утрам стреляют более точно, чем ты целуешь, — пробормотала я.
— Язва! — наградили меня комплиментом, и накрыли, наконец, губы своими, даря полноценный поцелуй. Одновременно с этим его рука прошлась от груди до бедра, забираясь под задравшийся край рубашки и добираясь до кожи.
— Ти-и-и-м! — выдохнула ему в губы, и надеюсь, это звучало протестом, а не чистым стоном удовольствия.
— Ты с ума меня сводишь!
— Не я, а второй месяц воздержания тебе крышу сносит, — возразила ему, не открывая глаз.
И мне заодно. Не думала, что отказывая ему в брачной ночи, придётся добровольно дать доступ к телу. Спали мы в обнимку и поцелуи были утром, днём и вечером при любой возможности. Это давало нам возможность около десяти часов провести порознь, ну и ещё два, пока боль от татуировок постепенно нарастала.
Я осознавала, что он постепенно приручает меня к себе, к своим рукам, ласкам, незаметно позволяя себе раз за разом чуть больше. Желание между нами нарастало так же неотвратимо, как прилив и я гнала мысли о том, что однажды его волна захлестнёт нас, заставив забыть обо всём. У Тима откажут тормоза, а я в порыве страсти забуду о страхе сделать наш брак необратимым.
Окончательно забить на всё и сдаться не позволяли упрямство и гордость. Предаться любви всё же хотелось с мужчиной, которому я интересна сама по себе и нравлюсь. Речи же о чувствах между нами не шло, да я бы и не поверила его словам, после всех колких замечаний в мой адрес. И что получается в сухом остатке? Чисто физиология. У него вынужденное воздержание, а при таком раскладе на любую половозрелую особь женского пола стойку сделаешь. Я же хоть и девственница, но не железная же. Тело реагирует, когда его целуют и ласкают, и от этого никуда не деться.
За своё более чем правдивое замечание, я получила укус за подбородок, властный поцелуй в губы и обещание вернуться и разобраться в этом вопросе подробно. С чувством, толком и расстановкой. Никуда не спеша.
Зараза! Припомнил мои же слова.