Тимуджин Аруан Нивийский

Я отбросил бумаги и встал с постели. Бесполезная трата времени, всё равно не понимаю о чём читаю. Перед глазами до сих пор так и стоит укоряющий взгляд Алисы. Я знал, что разговор лёгким не получится, но не думал, что будет настолько мучительно для нас обоих.

Из-за навалившихся проблем мне даже за собственной женой поухаживать некогда! Между нами и так всё непросто, а предстоящий отъезд и без того обострил наши отношения. Но ведь это безумие брать её с собой! Даже если так, не бегать же мне к жене во время боя за руку подержаться. Собственные воины засмеют! Не говоря уже о том, что война не место для женщины.

Я не могу подвергать её такой опасности. И не хочу. Я готовился к нашему разговору, мысленно выдвигал неоспоримые аргументы, которые должны были её убедить, что нет иного выхода, но когда дошло до дела, все слова исчезли, стоило только посмотреть ей в глаза.

Ирония судьбы. Вначале это она была нежеланной женой, которую мне навязали, но я принял наш брак, а она нет. И теперь это я нежеланный муж, с которым она не хочет иметь ничего общего. Разве мы могли о чём либо договориться, когда она мне о твёрдом желании разорвать связавшие нас узы, а я ей о необходимости консуммировать брак. И как итог, фрейлины ещё два анка назад сообщили, что Её величество отпустила их и легла спать, а её до сих пор нет.

Сбежать не могла. Охрана у дверей, фрейлины наверху, а здесь я. Ей некуда деться, но идти ко мне сама она не хочет, хотя брачная татуировка уже давно сияет и напоминает о себе болью. Но эту боль я готов вытерпеть, гораздо больнее видеть загнанное выражение и протест в глазах жены. А ещё мучиться неизвестностью, чем она там занята. Плачет? Злится? Готовит очередной побег?

Нет больше сил мучиться от неизвестности! Сдавшись, я направился в её покои.

Спальня жены встретила тишиной и сумраком. В первый момент я решил, что ей непостижимым образом удалось опять сбежать, но взгляд на постель выхватил силуэт фигуры под одеялом. Значит, из-за протеста отказалась идти ко мне и легла у себя. Но она же должна была понимать, что иначе я приду к ней? Как супруг, я имею на это полное право.

Нам необходимо подтвердить брак, чтобы получить больше свободы. Хотя бы на то, чтобы побыть в одиночестве, когда это так необходимо. Не раздумывая, подошёл и сел на постель. Алиса лежала спиной ко мне, но когда матрас прогнулся, её плечи напряглись. Она вся словно сжалась. Не спит. Я откинул край одеяла и лёг к ней, обнимая. Впервые вот так, без меча между нами и одеял между нашими телами. Думал тут же возмущённо взовьётся, но нет.

Лишь злое:

— Я говорю «нет». И даже если сплю и не могу остановить — это тоже «нет»!

Напряжённая, обиженная, загнанная в угол. В который раз я проклял безысходную ситуацию, заложниками которой мы оказались.

— Это можно сделать быстро. И клянусь, я больше не потревожу против воли.

— Пфф! — фыркнула она и завозилась, разворачиваясь разъярённо ко мне: — А если я не хочу быстро? Если я хочу с чувством, толком, расстановкой, наслаждаясь каждым мгновением?

И чтобы у меня не возникло пустых надежд, тут же припечатала привстав, и нависая надо мной:

— С мужчиной, которого выберу сама!!!

Я смотрел в её глаза и понимал, что не могу. Несмотря на все проклятые обстоятельства, что вынуждают к этому. Не могу. И не хочу так. Она меня никогда за это не простит. Даже если потом всё сложится, эта ночь всегда будет стоять между нами. Лучше бы она не была девственницей. Первая ночь врезается в память на всю жизнь.

— С первой частью полностью согласен, а насчёт второй даже не обольщайся! Я подожду, пока ты выберешь меня. Ложись спать и не искушай. Проверим, как ночь в объятиях подействует на татуировки.

Из неё словно весь воздух выпустили. В глазах неверие и растерянность.

— А утром поцелуи, — решил ковать железо, пока горячо, ставя её перед фактом. И добавил, проверяя на прочность её терпение и свою выдержку: — Много поцелуев. А потом посмотрим, сколько в запасе времени нам это даст.