Глава 11. Кукла Эми

Лирана

Прошла неделя с нашего переезда. Жизнь на новом месте понемногу начала налаживаться. Мадам Клатинда меня очень выручала, не знаю, что бы я делала без ее помощи. Я договорилась с ней об оплате присмотра за ребенком. На услуги профессиональной няни из агентства у меня точно бы не хватило средств, еще и эти подготовительные курсы. Все деньги с полученного пособия за погибшего на фронте мужа пришлось отложить на их оплату.

Директор ресторана “Золотая шестерня” принял меня на работу после короткого прослушивания. Я была очень благодарна мэру за рекомендацию. Его давний приятель оказался веселым доброжелательным человеком, уже далеким от молодости, но еще сохранившим юношеский задор.

По так называемым вечерам юмора он выходил на сцену и развлекал публику придуманными им самим уморительно смешными шутками. За мной же закрепилось участие в маленьком оркестре и сольные выступления. Изредка приходилось петь дуэтом с высоким седовласым певцом…

Нет, вовсе не тем анекдотическим персонажем, от воя которого в страхе разбегались коты. Мистер Грендор был, можно и так сказать, оперным тенором в отставке. Он ушел из столичного театра на войну, а теперь уже не годился для большой сцены и вернулся в родной город. Голос у него немного охрип после осколочного ранения в шею, но чувствовался талант и подкупали галантные манеры светского льва. Выступать с ним дуэтом для меня всегда было истинным удовольствием.

Повидаться с мэром, чтобы поблагодарить за помощь в трудоустройстве, и встретиться с директрисой школы волшебников для записи дочери на подготовительные курсы у меня пока не получилось. Оба укатили на столичное собрание глав муниципалитетов и руководителей государственных организаций. И если слова благодарности можно было в крайнем случае передать посредством фонографа, то встреча с известной менталисткой должна была состояться воочию.

Больше всего меня огорчало то, что кошмары Мисси не прекращались. Каждую ночь моя бедная девочка оказывалась на поле боя рядом со своим отцом. Она видела взрывы снарядов, окровавленные тела убитых солдат, слышала крики раненых. Такие испытания выдержит психика не каждого взрослого человека, что говорить о пятилетнем ребенке.

А я ничем не могла ей помочь, и от этого сердце просто рвалось на части. Легче было бы самой пережить эти жуткие сновидения, чем думать о том, какие мучения терпит моя любимая малышка. Но, как назло, мне ничего не снилось в редкие часы забвения на диване возле детской кроватки, или являлась какая-то ерунда, а Мисси просыпалась с криками ужаса, и снова я кидалась к ней, чтобы обнять и постараться успокоить.

Днем мы ходили на прогулки. Я показывала дочери самые живописные места в городе. Все вокруг было сказочно красивым. Рассыпчатый снег под солнечным светом переливался бриллиантовым блеском. Но мою принцессу ничто не радовало: ни карусели, ни комнаты смеха, ни поездка в санях, запряженных резвой толстенькой лошадкой. Мисси часто замирала, глядя в одну точку и, наверное, снова просматривая трагические сцены войны.

Не удавалось мне полностью ее отвлечь хотя бы на день, пока не пришло время бедной малышке получать новую порцию этого ментального яда, вызванного то ли всплесками рано проснувшейся родовой магии, то ли, действительно, я даже такую версию допускала, неизвестно чьими злыми происками. Наверное, если бы не память о предостережениях мужа, я бы уже готова была обратиться к любой уличной гадалке за помощью, но знала, что помощи от нее вряд ли дождешься.

Есть и в народе без всякой аккредитации, лицензий и патентов по-настоящему одаренные ведьмы и колдуны, но их единицы из сотен мошенников. С Мисси должна побеседовать настоящая опытная магичка, а ее возвращения в город придется ждать еще несколько дней, которые нам надо пережить. И дочери вытерпеть все мучения, и мне самой не сломаться от нервотрепки, которая все никак не желала заканчиваться. На горизонте событий пока не брезжил спасительный свет для нашей маленькой семьи.

Тот день не заладился с самого начала. Утром после завтрака мы с Мисси пошли гулять по набережной не очень широкой, но быстрой реки, середина которой не замерзала в самые сильные морозы. Дочь взяла с собой любимую куклу. Помогая Мисси одеться, я думала о том, что на тротуарах бывает скользко, потому лучше не брать на прогулку хрупкие игрушки. Но не стала расстраивать дочь, которая очень хотела, чтобы ее игрушечная подружка Эми тоже посмотрела на красивую зимнюю реку.

Был выходной день, и по набережной прогуливалось много людей. Песок, которым дворники посыпали тротуары, виднелся кое-где размазанными желтыми пятнами, да еще озорные мальчишки раскатывали себе дорожки-катки. Я внимательно следила, чтобы Мисси не попала в одну из этих скользких ловушек, и крепко держала дочь за руку.

Девочка снова грустила, неохотно и уныло посматривая по сторонам. Я пыталась ее разговорить, отвлечь от печальных мыслей, но у меня плохо получалось. Мне самой не хватало искры хорошего настроения. Она потухла сразу после получения трагического известия, и не было с того дня с нашей жизни настолько ярких и счастливых впечатлений, которые могли бы зажечь ее снова…

– Мам, смотри, железная собачка! – Мисси потянула меня за руку, оглянувшись назад.

Впервые за много дней ее тоненький голосок прозвучал так радостно. Мы остановились у фонарного столба, пропуская вперед шикарно разодетую молодую даму. Рядом с богатой леди, медленно и чинно ступающей, точно плывущей по тротуару как утка по реке, бежал трусцой маленький механический пес. Забегая вперед, он оглядывался на хозяйку, шевеля остроконечными ушками и повиливая хвостиком.