- Ты уложишь меня спать сейчас? – всхлипывала она. – Марго была так груба с нами сегодня.
- Тебя уложит твой папа, - сказала Кэсси. – Может, он даже почитает тебе сказку, если ты его об этом хорошо попросишь.
Она взъерошила волосы Эллы, проходя мимо.
После того, как она трижды попыталась вставить ключ в замок, Кэсси поняла, насколько сильно она дрожит. К тому времени, когда она вошла в свою спальню, девушка была на грани того, чтобы расплакаться. Она чувствовала себя глубоко надломленной психологически недавней ссорой и была взбешена обвинениями Марго. Она жалела, что не бросила ту маску настолько сильно, чтобы сбить эту женщину с ног. Нет, настолько сильно, чтобы нанести непоправимый урон её эгоистичному, жестокому разуму.
Сцены недавней стычки продолжали воспроизводиться у неё в голове. Запах алкогольного перегара от дыхания Марго и оскорбления, которые та выкрикивала в адрес Кэсси. То, как она пыталась уклониться от острых, пронзительных, ярко-зелёных каблуков, когда Марго пыталась растоптать её. То, как у неё перед глазами мелькали звёздочки, когда она ударилась об пол. Выражение лица Антуанетты – абсолютно растерянное, как будто она больше не могла выносить угроз и запугиваний со стороны Марго.
Внезапно она почувствовала лёгкий аромат духов - тонкий, женственный запах, который по понятным причинам шокировал её.
Кэсси нахмурилась, стараясь избавиться от него. Она не заметила его, когда Марго на неё напала. Её глаза расширились, когда она поняла, в какой момент соприкоснулась с этим запахом. Это было сразу после того, как она столкнулась с Пьером. Она ощутила этот запах на его коже.
Внезапно Кэсси задумалась, а не был ли Пьер действительно на романтическом свидании с кем-то ещё.
Что ж, независимо от того, был или не был, атака Марго была абсолютно неоправданной, и Пьер остался глух к её версии этой истории. Ему было всё равно. Он не заступился за неё, и он ничего не сделает, чтобы подобное никогда больше не повторилось.
Что касается Марго – эта женщина была воплощением дьявола, прибывшего прямо из ада.
Кэсси обуяла ярость, когда она подумала, каким образом к ней здесь относятся. Подобное обращение выходило за все мыслимые рамки. Это семейство застряло в средневековье во всех смыслах. В доме не было мобильной связи, интернета, телевизора, а невеста хозяина чувствовала себя вправе издеваться над персоналом, словно сотрудники были её собственностью, а не людьми.
Чем больше она об этом думала, тем больше возрастала её злость. Ярость от несправедливого обращения вскипала внутри неё. Ей хотелось прямо сейчас ворваться в спальню Пьера и ударить Марго так сильно, как только она могла бы это сделать. Это бы поставило её на место.
Негромкий стук в дверь её спальни вырвал Кэсси из плена своих мстительных мыслей.
- Входите, - сказала она.
Марни вошла внутрь, быстро закрыв за собою дверь. У неё в руках была накрытая тарелка.
- Я очень сожалею о том, что случилось, - громко сказала она, поставив тарелку на стол. – Я не знаю, ела ли ты сегодня вечером, поэтому принесла тебе немного сыра и печенья на случай, если ты голодна.
- Спасибо, - сказала Кэсси. Она абсолютно не хотела есть, но жест Марни был настолько любезным, что она не смогла отказаться от еды. Кэсси раскрыла тарелку и взяла печенье, но у неё во рту настолько всё пересохло, что ей пришлось стараться изо всех сил, чтобы пережевать его. Она закашлялась и потянулась за стаканом воды на тумбочке.
- Мне жаль, что это произошло, - сочувственно сказала Марни. - С тех пор, как прибыла Марго, для всех нас настали непростые времена.
- Могу себе представить.
- В первый раз, когда я сообщила ей, что еду доставят поздно и нам придётся внести изменения в запланированное ранее меню для званого ужина, она ударила меня.