Мы оба промокли до нитки. Я нашарил полотенце и вытер ей лицо.

– Я вынесу тебя отсюда, хорошо?

Ее голова безжизненно упала набок. Губы посинели. Меня охватила паника. Я не мог ждать «Скорую». Нужно немедленно что-то предпринять.

– Я тебя подниму, хорошо?

Я присел на корточки рядом с ней и подсунул под тело руки. Когда я поднял ее и вынес из душа, ее руки и ноги безвольно болтались.

Я бежал по коридору, а в моих венах пульсировал адреналин. Когда наконец оператор службы спасения ответил, я уже преодолел половину лестницы.

– 911, что у вас случилось?

Телефон лежал в заднем кармане. Я не мог его взять и поэтому закричал:

– Нужна «Скорая»!

Каким-то образом я добрался до последней ступени. Руки соскальзывали с мокрых джинсов Холли, и я с трудом удерживал ее, мчась к двери.

– Вы позвонили в 911, что у вас случилось? – повторил диспетчер.

– Ладно, я сам! – рявкнул я, хотя диспетчер уже меня не слышал, потому что я держал Холли на поднятом колене, открывая дверь.

Секунду спустя я уже мчался под палящим солнцем по лужайке к машине. Пока я гадал, как затащить Холли на заднее сиденье, из дома напротив выбежал человек. Та женщина, которая принесла печенье. На этот раз я был рад ее появлению.

– Боже мой, что случилось? – спросила она, спеша ко мне.

Холли промокла до нитки, ее губы посинели. Я не ответил, и соседка больше не спрашивала.

– Откройте дверь машины! – приказал я, и она поспешила ко мне.

Машина была заперта, но как только женщина потянула за ручку, брелок в кармане моих брюк звякнул и разблокировал дверь.

– Я обойду с той стороны и возьму ее за ноги, – сказала соседка и в мгновение ока оказалась у другой двери, помогая втащить ноги Холли на сиденье.

Мы пристегнули Холли ремнем и захлопнули дверцы.

– Чем я еще могу помочь? – спросила она, когда я прыгнул за руль.