– По-моему, все готово, – сказала я. – Будем садиться?

Либби, как и обещала, принесла огромную миску с соусом, и мы сварили две упаковки спагетти в большой кастрюле для лобстеров, которую я привезла из старой квартиры. Лобстеров в ней я никогда не варила, но регулярно использовала ее для супа и тушеного мяса, которое Гейб любил нарезать на бутерброды и брать на работу. Теперь, когда остались только мы с Саванной, я больше не готовила большие порции, а от кастрюли не избавилась по одной лишь причине – она была слишком большой и не поместилась в мусорку.

С неожиданным приливом гордости я наблюдала, как Либби рассматривает мои деревянные ложки. Их выбирала не я, но они все равно мои, и мне было приятно, что ими пользуется еще кто-то. Кухня в нашей старой квартире была такой маленькой, что открыть одновременно холодильник и духовку было невозможно – дверцы стукались друг о друга, поэтому сейчас я впервые готовила с кем-то вместе. Приятно, когда кто-то пробует твои блюда и можно с кем-то поболтать, пока режешь и перемешиваешь, так что на эти чудесные мгновения я позволила себе забыть о том, откуда появился столь внушительный набор деревянных ложек. Когда я согласилась на предложение Либби собраться семьями, то думала, что делаю это ради Саванны, мне хотелось показать ей, что я стараюсь зажечь хоть какую-то искру радости в нашей опустевшей холодной жизни. Мне и в голову не приходило, что это понравится мне самой. Глядя, как Либби помешивает спагетти бамбуковой лопаткой с длинной ручкой, я вдруг обрадовалась, что сохранила эту большую кастрюлю.

– Они уже идут! – объявила Либби, завершив телефонный звонок.

Саванна была наверху со своим новым парнем. У нас появилась привычка слать друг другу сообщения даже дома, и не только потому, что из-за бесконечных подъемов по лестнице у меня болело колено. Отец никогда не позволил бы ей остаться в комнате наедине с мальчиком, но я была рада, что она нашла обожателя. Она это заслужила, как и многое другое.

– Саванна тоже спускается, – объявила я, и Либби заговорщицки подняла бровь.

– Как тебе ее новый ухажер? – спросила она тоном сплетницы, но я лишь повела плечами.

– Посмотрим, надолго ли это, – ответила я.

Саванна, не раздумывая, согласилась, когда я предложила ей пригласить на вечеринку Логана, и меня это немного удивило, ведь их роман только зародился. Я думала, она будет держать свою личную жизнь при себе, это же ее первый парень! Но если она не возражала против моего общения с ним, то и я не должна была препятствовать их отношениям. До аварии она в основном проводила время со мной – мы смотрели вечером кино, играли в пинг-понг и допоздна засиживались на кухне за выпечкой. И конечно, последние три месяца она тоже была рядом, только вот веселья в нашем совместном досуге больше не было. Я с долей горечи наблюдала, как у дочери начинаются новые отношения, каждая мать этого в равной степени хочет и боится.

В дверь позвонили. Пока Либби шла открывать мужу и детям, я смотрела на свой стол. Я никогда не готовила ужин на семерых, так что это был еще один первый опыт за неделю, полную нового – новые блюда, новый парень, новые друзья, новые традиции. Я почувствовала проблеск чувства, которого не испытывала уже долгое время – кажется, это была надежда. Я выросла в Бейкерсфилде и не гордилась скрипучим строением, которое мы называли домом, но мне нравилось, как соседи приносили нам лишние помидоры со своих огородов или лимоны с дворов. И часто это превращалось в импровизированный пикник – мы делали салат из макарон и всего, что находили в холодильнике, усаживались на шезлонгах перед домом, а вокруг нас бегали дети и собаки. На мгновение я позволила себе погрузиться в мечты о том, что Калабасас – это мой новый, улучшенный Бейкерсфилд. Конечно, это было глупо. Но тогда я этого еще не знала.

– Привет, красотки, – пропела Либби, открывая дверь мужу и дочерям. – Поздоровайтесь с мисс Холли.

– Здравствуйте, мисс Холли, – как робот произнесла младшая, а старшая помахала рукой.

Я тоже помахала, и Энди подтолкнул девочек через порог.

– Спасибо за приглашение, – сказал он.

– Спасибо, что пришли, – откликнулась я, как будто приглашать соседей на ужин для меня обычное дело.

– Давайте-ка разуемся, чтобы не испачкать прекрасный дом мисс Холли, – велела Либби, и девочки уселись на пол, чтобы снять обувь.

– Я могу чем-то помочь? – спросил Энди, и я покачала головой.

– Нужно только вытащить чесночный хлеб из духовки, все остальное уже на столе.

Хлеб я испекла сама. На приготовление хлеба уходит целый день, плюс ночь, чтобы тесто поднялось, но мне это нравилось. А чем мне еще заниматься? Дни без работы тянутся долго. Не то чтобы я скучала по работе, где день-деньской пялилась в электронную таблицу. Работа была скучная. Я сидела под одним и тем же флуоресцентным светильником, вела одни и те же разговоры с одними и теми же коллегами, пациентами и страховщиками по восемь часов каждый день. Нет, я не скучала по работе. Но мне хотелось делать что-то полезное. Хотелось найти тот идеальный баланс между собственной потребностью в работе и потребностью работы во мне. Теперь, когда я стала содержанкой, возвращаться на работу было бессмысленно. И поэтому я пекла.

– Я достану, – крикнула Саванна, спускаясь по лестнице.