– Не только, еще наемники, воры, падшие девицы и азартные игры, – Умырь дополнил словаТвердяты, и до того внезапно дошло.
– Так никакого Краснова нет? Это все ты? – почтарь оглянулся на Олега с Настей, но его спутник с молодой боярыней, судя по их виду, уже тоже обо всем догадались.
– Я, – водяной потряс головой, из-за чего его многочисленные подбородки вновь заходили волнами. – И я хотел предложить тебе стать одним из моих личных помощников с соответствующим твоему новому положению жалованием и доступом к кое-каким моим личным сокровищам.
– То есть я буду изображать для всех остальных помощника человека? Помогать скрывать твою личность? – уточнил Твердята. С одной стороны, награда перевешивала некоторые минусы этого положения, но с другой – помогать нечисти скрывать свою сущность и управлять пороками людей, разве это не предательство рода человеческого?
– Почти, – Умырь внимательно посмотрел на чернобородого своими огромными черными глазами. – Тебе не нужно будет ни в чем притворяться, потому что я собираюсь открыть свою личность. Надоело, знаешь ли, прятаться. Пусть все знают, на чьи ярмарки они ходят, на чьих девиц спускают деньги!
Настя внимательно слушала водяного и понимала, что прямо сейчас у нее на глазах обрушился весь привычный мир. Нечисть хочет не просто перестать скрываться, не просто жить как добрые соседи, а хочет стать частью мира людей. Не самой приятной и чистой его частью, но все же. Девочка не знала, как на все это реагировать, и невольно скосила взгляд на Олега. Она уже успела привыкнуть к тому, что почтарь разбирается во всем, что тут творится, и Маловой хотелось хотя бы просто узнать его мнение.
– Значит, Олег Локов, – водяной тем временем тоже повернулся к почтарю, неожиданно называя его по имени. Впрочем, учитывая, чем он занимается, было бы странно, не знай он лучшего из тех, кто путешествует между Явью и Навью. – Ты спрашивал, какой конфликт у меня с сотником, так вот в этом моем решении и дело. Только я собрался объявиться людям, как в Приграничье сразу приехал один из сильнейших колдунов мира, Ягайло. Приехал, чтобы остановить меня или сам, или руками своего ученика Юрия.
Олег, который до этого лишь внимательно наблюдал за происходящим, сам предпочитая не вмешиваться, чтобы собрать в итоге побольше информации, теперь просто не выдержал.
– Значит, это сотник работает на колдуна, а не наоборот? – быстро уточнил он, прикидывая, что в таком случае их преследователь не будет тратить время на объяснения со своим учеником и сможет встать на их след гораздо раньше, чем он думал изначально. На то, что одноногий верлиока сможет уничтожить столь опасного противника, рассчитывать не стоило, хотя, конечно, и очень бы хотелось.
– Значит, сына у тебя похитили, чтобы убедить не делать глупости, – Олег внимательно смотрел на водяного. – А на тот берег его увезли, чтобы выманить навьего водяного и освободить для тебя место там, где тебе уже не оставалось бы ничего другого, кроме как отказаться от своих планов. Кнут и пряник. Повышение и нож у глаза, чтобы лишний раз не пикнул…
Почтарь размышлял о ситуации вслух, как он привык это делать, чтобы по реакции окружающих проверить, попал он в цель со своими догадками или нет.
– На самом деле нож лучше держать не у глаза, а у позвоночника, так можно будет парализовать не только язык, но и все тело, – неожиданно до всех собравшихся долетел чей-то спокойный баритон, а из-за деревьев чуть в стороне от болота показалась группа всадников во главе со старым знакомым.
Олег во все глаза смотрел на колдуна, который после схватки с одноногим убийцей походил на обгорелую деревяшку, но это все равно не мешало ему ходить, говорить и вообще считаться частью мира живых. Потом взгляд почтаря перешел на одетого в дорогой и одновременно очень крепкий доспех всадника, гарцевавшего на гнедом коне рядом с нечистью. Чуть поодаль расположились дружинники в закрытых шлемах, придерживающие своих скакунов.
– Сотник Юрий и десяток предателей, – Твердята презрительно обвел взглядом воинов, собравшихся пойти за своим командиром не только против рода людского, но и против князя, которому они принесли клятву верности. Если первое чернобородый еще мог понять, то вот второе казалось ему чем-то по-настоящему противоестественным.
– А сам разве только что не собрался работать на водяного? – сотник снял с головы шлем и презрительно осклабился, показывая заодно, что их отряд тут уже достаточно давно и что они полностью контролируют ситуацию. – Так что не надо громких слов, мы просто всех вас аккуратно вырежем, а уже вечером князю отправится сообщение, что группа почтарей и нечисти, пытавшейся выдавать себя за людей и нарушающей княжьи законы, уничтожены. Так что у него еще долго не будет поводов сюда соваться…
Юрий пренебрежительно посмотрел на Ель и Умыря, давая тем понять, что стоит им лишний раз пошевелиться, и они окажутся той самой нечистью, нарушившей закон. А нет – ну, так судьба водяного уже была определена, а ведьма никого особо и не интересовала.
– Не хочешь видеть своего хозяина, чтобы вы с твоим учителем и дальше спокойно нарушали не только договор, но и княжеские законы… – Олег вышел вперед, оглядывая стоящих перед ним воинов и неожиданно молчаливого обгорелого колдуна.
«Горелый, но все еще очень сильный. Чуть ли не сильнее, чем был вчера, – думала в этот момент Настя. – Похоже, победа над столь сильным противником как верлиока пошла этой твари на пользу. А еще десяток воинов в полной броне, зачарованной лучшими волхвами столицы, на поясах мечи с желтой дымкой только что нанесенных наговоров. Да с таким обвесом они бы и против богатыря смогли бы какое-то время выстоять, не то что против пары почтарей да необученной ведуньи. Ведьму и водяного можно не брать в расчет, они-то сразу попробуют дать деру – какой им смысл умирать, когда шансы на победу так невелики…»
– Сейчас я по ним бахну! – молодая ведунья решилась и, подойдя поближе к Олегу, уже собралась выхватить кинжал, но тот ее придержал.
– Еще рано, – шевельнул почтарь одними губами. – Что бы ни случилось, не вступай в бой и жди моего сигнала. Тут точно что-то не так, и пока я не пойму что, ты мне нужна с полным резервом!