Ночью Анри ворочался на сене без сна, колючие сухие травинки лезли в глаза и в уши, в носу щекотало от мелкой трухи. Рядом, завернувшись в плащ, тихо похрапывал отец. Протянув руку, Анри нащупал свой пояс и вытащил из сумы платок Мэрион. От него исходил легкий прохладный запах каких-то незнакомых ему цветов. Он вдохнул этот аромат и как наяву увидел перед собой ее прозрачные голубые глаза, изящный нос, словно вылепленный искусными руками скульптора, четко очерченные губы, которым так пошла бы улыбка – настоящая, радостная, а не насмешливо-ледяная. А еще – ее волосы, похожие на золотистый водопад, рвущийся на волю из-под белого покрывала. И тонкие запястья с голубыми жилками, которые обвивали два зорких дракона.
Какие странные браслеты, подумал Анри, погружаясь в сон. Никогда ничего похожего не видел.
Глава 8
Следующий день целиком был заполнен хлопотами и волнением. Не только для Анри, но и для двух других оруженосцев, которым предстояло стать рыцарями: Хьюго де Деньяна и Эдварда Фицговарда, отец которого также состоял в свите короля. Все трое были примерно одного возраста и положения, хотя де Дюньер-старший службу при дворе уже оставил. Поскольку испытание им предстояло одно и то же, юноши предпочли держаться вместе, обсуждая грядущее событие. Впрочем, Анри не питал надежд на дружбу с ними: и Хьюго, и Эдвард смотрели на него как на соперника, которому, к тому же, посчастливилось завладеть вещицей дамы, занимавшей мысли слишком многих мужчин. И если б только это!
- Скажите, де Дюньер, ходят слухи, что вы с отцом спасли Ледяную розу от грабителей. Это правда? – ревниво поинтересовался Хьюго, когда все трое сидели в саду на траве и начищали свои золотые шпоры – так, чтобы те слепили глаза.
- Да, - с досадой поморщился Анри, ободравший шпорой палец. – Ей вздумалось путешествовать ночью с двумя слугами. Теперь только один остался. Впрочем, выглядело все так, как будто это она нам оказала услугу.
- Это на нее похоже, - захохотал Эдвард. – На Рождество мы с отцом гостили у ее отца в мэноре Триксхелм. К концу второго дня я чувствовал себя так, как будто мы вломились без спросу и устроили в холле конюшню.
- Неужели во всей округе нет других красивых девушек с более приятным нравом? – с недоумением спросил Анри. – Почему все смотрят только на леди Мэрион?
- Вы спрашиваете нас или себя? – усмехнулся Хьюго. – Таких красивых нет. А те, которые приветливые и скромные, - слишком скучны. Разве вы сами заметили здесь хоть одну?
Анри вынужден был признать, что действительно ни одна другая девица не обратила на себя его внимания дольше, чем на несколько мгновений. И ничем не запомнилась.
- Элис, младшая сестра Мэрион, и вполовину не так красива, - заметил Эдвард. – Правда, я видел ее три года назад, в Нормандии. Тогда ей было всего четырнадцать. Может, она уже и похорошела.
- Как бы там ни было, все три дочери графа Скай… Никак не могу запомнить его титул, - наморщил лоб Хьюго. – В общем, все три девицы Беннет – завидные невесты. Наверняка за ними дадут хорошее приданое. Да и отец их в чести у короля.
- Граф наверняка отправится с королем на континент. Скорее, всего и леди Мэрион с ним. И Джеффри тоже. Не оставит же он их здесь одних. Если только их мать не переберется в Англию. Я слышал, они с графом не слишком ладят.
- А я слышал, что граф останется в Англии при наместнике, - Хьюго покачал головой. – Если король возьмет нас на службу – прощай, Ледяная роза.
Анри, которому нечего было вставить в разговор, слушал с большим вниманием.
- По правде, я бы предпочел остаться в Англии, - заметил он, высасывая кровь из ссадины. – Но если будет война…
- Если! – презрительно фыркнул Эдвард, любуясь сверкающими шпорами, как дама любуется новым украшением. – Обязательно будет. Есть, конечно, возможность, прославиться…
- Или быть убитыми, - добавил Хьюго. – Вряд ли Мэрион заплачет.
- Скорее всего, она даже не узнает, - вздохнул Анри. – А если узнает, то не вспомнит, о ком идет речь.