- Если ты заберешься в частные владения, то тебя могут ждать крупные неприятности, - возразил Рене. – Так что лучше не рисковать.

От нечего делать они присоединились к группе придворных, которые устроились в саду в холодке и обсуждали последние новости.

- Кстати, вы слышали, что здесь появилась Ледяная роза? – сказал один из молодых людей в таком широком сюрко, что оно собиралось складками, делая его зад похожим на женский.

- Да что вы? – отозвался второй, в ярко-синем котте. – Значит, вечером за ужином будет жарко.

- Несомненно, - сказал мужчина постарше. – Только все равно никому не удастся обратить на себя ее внимание. На то она и Ледяная.

Рене вежливо поинтересовался, о ком идет речь.

- Это дочка одного местного рыцаря, - пояснил юноша в широком сюрко. – Красивая и совершенно неприступная.

- Похоже, вы давно не были при дворе, Хьюго, - усмехнулся его собеседник в котте. – Мейд Мэрион теперь леди Мэрион. Ее отец стал графом.

Анри и Рене переглянулись, сообразив, о ком идет речь.

- Мы имели удовольствие с ней познакомиться, - сказал Рене. – Хотя, пожалуй, это трудно назвать удовольствием. Она не только неприступна, но и совершенно нелюбезна.

- Да, этого у нее не отнять, - кивнул Хьюго. – Но ей прощают, поскольку все, кто ее знают, в нее влюблены.

- Видимо, я слишком стар, чтобы понять подобное, - проворчал Рене.

- А вот, кстати, и она, - подтолкнул его локтем Анри.

По дорожке сада в сопровождении отца шла Мэрион, притягивая взгляды со всех сторон.

- Я не видел ее несколько месяцев и, должен сказать, она стала еще прекраснее, - вздохнул Хьюго. – Дорого бы я отдал за один ее поцелуй.

- Можете не волноваться за свое имущество, - ехидно усмехнулся молодой человек в котте, которого называли Томасом. – Сколько бы его у вас ни было, ей оно ни к чему. Как и вы.

- Вы тоже немногого от нее добились, - огрызнулся Хьюго. – Мэрион даже танцевать рядом с вами не захотела.

Анри краем уха слушал их разговор, глядя вслед девушке. Сегодня на ней было надето бледно-розовое блио с яркой малиновой шнуровкой и таким же поясом. В нем она действительно была похожа на едва распустившуюся розу.

- Теперь ее отец стал птицей высокого полета и наверняка подыщет ей жениха не чета вам, голодранцам, - поддел юношей их собеседник, наверняка рыцарь или даже барон. – А может, это сделает король. Или герцогиня – она любит…

- Заниматься сводничеством? – вздернул подбородок Хьюго, обиженный тем, что его назвали голодранцем.