— Прощения? Интересно, за что? Не за то ли, что в прошлое воскресенье, на вашей с Лизой годовщине, ты облил меня кьянти? Немного поздновато, да и рубашку уже не вернуть… Впрочем, давай. Извиняйся!

Но, хозяин кабинета шутку гостя не поддержал:

— Егор… Ты понимаешь, о чем речь. Я уже говорил тебе это, и еще раз скажу. Извини, что я свалил все на тебя, хотя сам заварил эту кашу. Честно скажу, если бы я знал, чем дело обернется, я бы остерегся иметь дело с Тоеши.

— Он снова пытается давить? — тут же перешел на серьезный тон Егор.

— Да, — Лев махнул рукой и сделал приличный глоток. — Вернее, нет. Вежлив, до тошноты. Но все его чертовы расчеты и выкладки… Они у меня уже вот где! — мужчина сорвался на крик, резко проведя ребром ладони по основанию шеи. — Извини. Что у тебя за новости?

— Протей прошел тест Винограда и Лавлейс. Ну, и Маркуса, само собой.

— Погоди. Он же у тебя давно их проходит.

— Но, теперь все официально, в присутствии высокой комиссии, — Егор шлепнул на стол журнал, который до этого держал под мышкой. — Вот, в "Technology Review" напечатали. Так что, мне дают грант на дальнейшую разработку.

— И много?

— Тридцать тысяч.

Хозяин кабинет прыснул прямо в бокал, выплеснув часть его содержимого на стол.

— Они что, издеваются? Тридцать тысяч? Да мы уже вложили в проект пол миллиона…

— Лев, я прекрасно понимаю твое удивление. Но, согласись, внимание "GLOBAL" само по себе стоит многого. Они наверняка захотят все контролировать, но и возможности предоставят широчайшие.

— Ну что ж, тогда поздравляю тебя друг, от души! Хотя, скажу честно, я уже не доверяю этому железному ублюдку. А что будет, если он станет еще умнее?

— Я не пытаюсь сделать его умнее. Я хочу сделать Протея человечнее.

— Да? — рассмеялся хозяин кабинета. — А люди из "GLOBAL" об этом знают?

— Конечно, нет, — улыбнулся Егор. — Я тебе больше скажу — об этом вообще никто не знает, кроме тебя. Антропоморфизация машинного интеллекта — немного не та тема, о которой стоит говорить вслух. Пока не стоит.

— Пожалуй. А что там с нашей маленькой игрой?

— О! Это очень интересно, жаль, что ты не смотришь.

— Когда? — Лев развел руками. — Я из последних сил бьюсь над тем, чтобы сохранить независимость…