Мысленно активировав “Вторую кожу” и облачившись в гражданский комплект, я за несколько минут пронёсся по кишке тайного хода, связывающего Зал Преобразования с галереями замка, и вскоре уже бежал по извилистым тёмным коридорам мимо спешно прижимающихся к стенам защитников Рэйтерфола. Достигнув лестницы, в несколько ловких прыжков перемахнул через все ступени, а в конце, справляясь с инерцией и внезапно появившейся преградой в виде идущих людей, стремительно взмыл в воздух, оттолкнулся от стен и пролетел у них над головами — даже не успел толком удивиться проснувшейся прыти, как уже оказался на шестом подземном этаже.

Прямо, налево, до конца коридора и направо. Первая дверь, вторая, третья…

— В сторону! — рявкнул я и охраняющие дверь гвардейцы поспешно расступились в стороны.

Резко затормозив, рывком навалился плечом на окованную сталью дверь и широко распахнул жалостливо заскрипевшую створку. Скользнув взглядом по мгновенно напрягшимся лицам членов военного совета, судорожно схватившимся за рукояти мечей, я посмотрел прямо в глаза лежащему на кровати барону.

Дэриор Брантар Драйторн полусидел на подушках, кожа его лица одрябла и потемнела, а под глубоко утонувшими глазами, покрытыми сеткой лопнувших сосудов, чернели мешки. Его руки, как и прежде, лежали поверх одеяла, которым он был укрыт по пояс, вот только теперь они выглядели так, словно принадлежали столетней мумии. Это и неудивительно — с прошлой нашей встречи владыка Рэйтерфола заметно исхудал, окончательно превратившись из полноватого мужчины в осунувшегося сухопарого старика, за спиной которого уже угадываются тёмные очертания ждущего в нетерпении Баглорда.

— Лядь! — Выдохнула Беара, загоняя наполовину вытащенное лезвие коротких мечей обратно в ножны. — Саргон, а нельзя было просто постучать, как все нормальные люди?

— А что, лимраки теперь считаются “нормальными людьми”? — выгнув бровь, ядовито поинтересовался Эртлит.

— Думаю, это зависит от вашего понимания человечности, — ответил ему спокойно сидящий в кресле Сиэрд, даже не шелохнувшийся при моём столь внезапном появлении. — Ведь иные расы порой своими выдающимися поступками достигают более значимого уважения, чем те же люди. Ведь как иначе ещё можно объяснить то, что несмотря на все ваши попытки очернить Саргона и выставить его как якобы самого главного врага архионцев, большая часть рэйтерфолцев продолжает поддерживать его даже несмотря на это?

— А где гарантия, что те, кто его поддерживает, уже сами не являются лимраками? — губы фаргранда скривились в ненависти.

— Это действительно так? — не обращая на них внимания, спросил я у барона, при этом закрывая за собой дверь. — Отряд Сидиуса подал второй сигнал?

Дэриор кивнул и его взгляд устремился на четыре куклы, стоящие в стеклянном ящике на столе: одна держала свою оторванную голову в вытянутой руке, нанизанную на лезвие, заменяющее ей обе ладони, а вторая, склонив голову, теперь стояла на коленях, вонзив неровный кусочек металла себе в живот.

Сверля глазами неподвижную фигурку, я напряженно произнёс:

— И это значит, что…

— Да. — Барон медленно моргнул, сглотнув. — Они добрались до Афилема.

Глубоко вздохнув, я оглядел собравшихся и убедился, что военный совет собрался в полном составе: Демонариум, Харлен Кривглазиан и фаргранды Эртлит, Беара, Сиэрд и Драксан Аблагард.

— В таком случае почему ещё не дан сигнал ко всеобщему сбору? Насколько я помню, теперь нам надо готовиться к прорыву на поверхность. Или, — я выгнул бровь, — планы изменились?

— Да нет, всё верно, — проворчал Дэм, привалившись спиной к комоду и водрузив на него локти. — Собираем выживший народ в башне Харлена и выступаем после получения третьего сигнала от наших доблестных диверсантов. Как и было оговорено, собственно.

Я нахмурился.

— Тогда в чём проблема?

— В нашем добром, донельзя педантично-въедливом друге жаброиде, — Кривглазиан безрадостно усмехнулся, смотря на меня опухшими глазами. — Он сунул свой синий нос в мои расчёты и загнал нас в глубокую задницу.