Вопли взбешенного Уоррена разнеслись по всей округе:
— Ах ты, индейская шлюха! Самое мерзкое сучье отродье из всех, что… — Уоррен подскочил к падчерице и схватил ее за волосы. — Я убью тебя, дрянь! И уж точно убью ублюдка, зачатого тобой!
Убью тебя, убью тебя, убью тебя, убью ублюдка…
Это был не лес, не болото. Дом Джаррета никто не назвал бы глухим или опасным местом. И все же ее кошмарный сон сбывался.
Тила бежала, слыша сзади шаги. Но бежать было некуда. Уоррен всю жизнь был для нее чудовищем. Дикарем.
Он стремился убить ее ребенка!
Убить ребенка, о Господи, нет! Она не допустит этого, не позволит ему. Но у нее нет оружия! А он сильный. Прекрасно обученный дикарь.
Ей придется бороться с ним. Ради ребенка. Ради их с Джеймсом ребенка.
Джеймс напрягся, готовясь к прыжку. Тила даже не закричала, а только стиснула зубы и вцепилась ногтями в руки Уоррена с такой силой, что он, закричав, отпустил ее. Она стала пятиться от него. Тут Уоррен ударил ее так, что Тила отлетела к стене и упала. И тогда он начал бить ее. Снова и снова.
Охваченный неистовой яростью, Джеймс обезумел. Не думая о последствиях, он спрыгнул с дерева и уцепился за лиану, намереваясь забраться на балкон Тилы.
Но солдат преградил ему путь:
— Стой!
Джеймс молча бросил на него разъяренный взгляд.
— Стой, или я выстрелю!
— Осел! Он же бьет свою дочь!
— Уоррен — ее отец, это его право, — возразил солдат. Не успев вскинуть ружье, он рухнул на землю от сильного удара в челюсть. В следующий миг Джеймс был уже на балконе. Ворвавшись в комнату, он бросился на Уоррена.
Схватив его за горло, Джеймс двинул врага кулаком в лицо. Характерный звук подсказал ему, что он сломал Уоррену нос. Тот, выругавшись, попытался нанести ответный удар. Ярость захлестнула Джеймса.
Ему приходилось убивать солдат в бою. Иначе они убили бы его. Но это претило ему. Сейчас Джеймс хотел убить. Он осыпал ударами Уоррена, пока тот не рухнул на пол.
Оседлав его, Джеймс занес руку для очередного удара.
Но тут он услышал крик Тилы: