Марина громко гремела плошками, замешивая тесто, плавила масло, варила крем, но Нина так и не появилась. Не появилась она и когда Марина уже смазала коржи и вымыла посуду.

Марина тихонько подошла к двери, бесшумно приоткрыла ее и заглянула.

В комнате Нины не было. Видимо, девчонка решила отыграться по полной – сделает вид, что пропала, чтобы проучить больную несчастную мать, которая ради нее пашет, не разгибая спины. Ну что же, пусть. Тогда никакого торта.

Разогревая ужин, Марина отметила, что Нина ничего не ела сегодня. Она снова вернулась в комнату – нет, обычные джинсы и футболка на месте. Платье для церкви – тоже. Эта не сбежит, конечно, это не ушлая старшенькая, у которой на все всегда находилась куча отговорок и способов вывернуться. И где она тогда?

Марина вынула телефон и набрала номер – сейчас она ей устроит! Все выскажет, за волосенки домой притащит. Не дай бог, она к этому своему сунулась! Марина им покажет! Заявление в детскую комнату! В школу пожалуется! И раз такое поведение, то придется запирать. Сама напросилась.

Телефон Нины завибрировал на письменном столе. Так. Может быть, что-то случилось? Куда она делась без телефона? И что же, в домашней одежде? Марина вытряхнула из шкафа вещи дочери – похоже, та даже не переоделась. И где? Где она тогда?

Марина почувствовала, как по телу пробегает ледяная волна испуга, и замерла. Мыслей в голове не было, они будто бы собирались появиться, но застряли в этой ледяной волне, и перед глазами Марина видела сплошное белое.

В комнате запахло жженым, Марина вздрогнула и бросилась на кухню. Она простояла долго – макароны в сковороде обуглились, и кухня наполнилась черным, едким дымом. Марина распахнула форточку – теперь вся улица узнает, что она спалила еду. Позор какой. Может, Нина у соседей? Без телефона и в халате она не могла уйти далеко.

Марина выскочила на площадку и побежала по лестнице. Уронила тапку, пока обувалась, вспомнила, что не закрыла квартиру, метнулась назад и долго не могла найти ключи, которые лежали где и всегда – на самом видном месте, на тумбочке у входа. Дым не выходил, а пока она искала ключи, часть его сквозняком выдуло в коридор. На площадке отворилась дверь – видимо, любопытная соседка высунулась узнать, в чем дело. Марина ненавидела эту соседку за маникюр, вечный довольный вид и ехидную ухмылочку, с которой она произносила свое «Драсти».

Как-то эта соседка спалила что-то с ванилью, и Марина даже зашла к ней – хотела увидеть пристыженное лицо нерадивой хозяйки. Но та широко улыбнулась и залепетала, что вот, мол, сгорело, вы не переживайте, дым скоро выветрится.

– Я и не переживаю, – ответила тогда Марина. – Муж твой будущий переживать должен.

Она думала, что хотя бы этим пристыдит соседку, но та только удивленно раскрыла рот, а потом закрыла дверь.

Чтобы прекратить сквозняк и не дать дыму ее опозорить, Марина почему-то побежала закрывать форточку и только потом поняла, что можно было закрыть дверь.

Она спустилась на два этажа и долго стояла перед дверью – не могла вспомнить, зачем пришла. Заспанная Света долго спрашивала, кто там, и, увидев встревоженную Марину, испугалась. Нины у нее не было. Даже не заходила сегодня. И вчера не заходила. Марина выскочила из квартиры и бросилась звонить во все двери подряд – спрашивала, нет ли у них ее дочери. Соседи удивленно качали головами, выходили на лестничные клетки и переговаривались. Марина бежала выше, ниже, по ошибке звонила снова туда, где уже была, пока Света, поймавшая ее на лестнице, не схватила ее за руку и не отвела к себе.

– Ну она получит у меня! Я ей устрою! Разве можно над матерью так издеваться! Мало того, что мне в цеху полы самой драить пришлось, и это после смены…

– Вы поссорились? – спросила Света, пристально глядя на Марину.

Ну вот, теперь Света думает, что Марина выгнала Нину. А она не выгоняла, она даже не успела ее наказать как следует. Нужно было догадаться, что та сбежит. Нужно было привязать ее, запереть, врезать в дверь щеколду, отпроситься с работы или взять ее с собой в цех. Вот так доченька! Вот так младшенькая! Вот тебе и тихий омут.

Марина снова почувствовала ледяную волну и очнулась только от того, что Света взяла ее за руку. Марина внезапно разрыдалась.

– Так, осталась большая съемка в НИИ. Переодеваться будешь?

Катя кивнула и села в машину.