– Сделаем, – заверил Валера, – не беспокойтесь.

За ужином Сергей Петрович объяснил Антону Игоревичу план работ по складу кирпича. Тому идея убрать временный навес, а особенно ходить по штабелям, не очень понравилась, но пришлось согласиться с этим предложением, поскольку было понятно, что другого варианта нет, а время поджимает. На том они и договорились.

20 августа 1-го года Миссии. Воскресенье. Пристань Дома на Холме.

Утром Петрович посчитал количество работы, которую нужно сделать, чтобы не оставлять хвостов на следующую неделю, и схватился за голову. О работе до обеда придется забыть, по крайней мере для них с Валерой. Ему самому предстояло ассистировать при выкладке очага в сушилке, а потом накрыть ее черным потолком. С пятью дверями за пять часов они тоже могли управиться только вдвоем. Но что обещано людям, то обещано – и, отложив двери и очаг на будущее, он решил, что сперва они с Валерой навесят внутренние двери в казарме, а потом вместе возьмутся за черный потолок и балки кровли.

Лизина бригада тоже была занята – сперва девочки разгружали поступивший с обжига кирпич, а потом взялись за штукатурку стен сушилки. Конечно, если начнется дождь, то вся их работа пойдет насмарку, но, тьфу-тьфу-тьфу, погода пока держалась, а уже в понедельник они возьмутся непосредственно за кровлю, и только потом, со вторника, Валера отправится к Антону Игоревичу. Кстати, доски на тес надо будет еще напилить по той особой технологии «без сердцевины», а это, скорее всего, даст задержку в еще один день. Бег наперегонки с приближающейся осенью и дышащей ей в затылок зимой продолжался своим чередом.

Навешивание дверей заняло у них чуть больше часа, при этом ворочать эти тяжелые махины пришлось в основном Алохэ-Анне и еще трем полуафриканкам. Но справились. Закончив эту работу, Петрович поплевал на руки и полез делать черный потолок. Для этого сперва нужно было установить по две дополнительных балке на каждую секцию, после чего стелить доски. Балки устанавливали прямо поверх самой верхней перемычки; теперь, подпертые снизу сырцовым кирпичом, они выглядели вполне надежно. При минимальном пределе прочности кирпича-сырца в двадцать пять килограмм на квадратный сантиметр на перемычку каждой секции шириной десять сантиметров и длиной три метра можно было грузить по семьдесят пять тонн.

Установив и закрепив походящие через все здание насквозь шестиметровые балки (из-за чего пришлось вымотаться, бегая туда-сюда с лестницей), Сергей Петрович с Валерой дождались, пока Лизины девочки уложат поверх верхних перемычек наружных стен еще по два ряда сырцовых кирпичей, заполнив промежутки между концами балок, после чего перешли к настилке досок по методу «от краев к середине». От краев – потому, что работая от середины, доски пришлось бы стелить прямо у себя над головой. Доски стелили в шахматном порядке – две длинных, потом одна короткая, длинная и снова короткая, потом снова две длинных – обеспечивая таким образом продольную прочность. Поперечную прочность обеспечивали балки.

За полчаса до обеда эта работа была закончена. Конечно, еще можно было попытаться поднять воздуховоды, но получаса на это было недостаточно, и Петрович махнул на них рукой. Едва только он слез вниз посмотреть, что за это время сделали девочки Лизы, как со стороны Гаронны вдруг раздалось несколько выстрелов подряд из «Сайги». Три отдельных выстрела чуть погодя послужили завершающим аккордом.

Быстро вооружившись своей «мосинкой», шаман приказал Лизе и Валере уводить девочек в береговой лагерь, под защиту Антона Игоревича, а сам схватился за рацию. «Сайга» вне лагеря была только у Сергея-младшего, и стрелять из нее предписывалось только в крайнем случае. Сергей-младший вышел на связь почти сразу.

– Свиньи, сэр, – коротко доложил тот, – ошивались возле нашего огорода, ну я их и пугнул из Сайги.

Сплюнув, Петрович двинулся к месту событий, но не успел он пройти и пятидесяти метров, как его догнал выбежавший из леса по просеке отставной прапорщик, а со стороны своего кирпичного завода на УАЗе подкатил геолог. Загрузившись в машину, мужчины отправились выяснять, что там все-таки произошло.

Картина оказалась написанной маслом, точнее, салом. Неподалеку от картофельной посадки в невысокой жесткой траве валялись туши двух взрослых свиней и двух годовалых подсвинков. Кроме того, чуть подальше лежала привязанная к жерди лань – очевидно, плановая добыча сегодняшнего дня. У каждого при виде этой картины возникли свои мысли.

– Разнюхали все-таки гады свинские про наш огород, – пробормотал Петрович, пройдя до края поля и обнаружив несколько подрытых картофельных кустов. – Хорошо, что эти сунулись днем и попали на возвращавшихся с охоты Серегу с Гугом. Теперь надо будет с ними воевать.

– Молодец, Серега, – гаркнул тем временем Андрей Викторович, – не растерялся. Но почему восемью патронами ты уложил только четверых свиней?! Настоящий ворошиловский стрелок, млять, едрить твою налево!

А Антона Игоревича волновало, куда теперь девать такую прорву мяса – по его прикидкам, там его было около тонны и если с ним срочно чего-то не сделать, то оно просто испортится. Уж таковы законы природы.

Когда стихли первые эмоции, Сергей-младший рассказал свою историю. Охота в этот день у них удалась – не успели они отойти от лагеря на пару километров верх по течению Гаронны, как им навстречу попалась непуганая лань, которую Гуг сразу же завалил из арбалета. Короче, ничего больше искать не стали, сделали жердь, привязали на нее лань и поперлись домой, чтобы успеть к празднику.

Только перебрались через Дальний – глядь, Шамиль с Майгой делают стойку; и точно – там, на огороде, шурует эта хрюкающая банда. Серега сразу же сменил магазин с картечного на тот, что был заряжен пулевыми патронами, а Гуг взвел арбалет. Первой же стрелой он подбил подсвинка, а у Сереги первый выстрел все равно вышел картечью, патрон-то в стволе уже сидел. Попавшие под картечный душ свиньи заверещали и всей толпой рванули наутек. Ну, тут Сергей-младший уже начал садить пулями – в азарте, что называется, на расплав ствола. В кого попал, в того попал; остальные удрали в лес, между прочим, через ту самую дырку в шиповнике, которую в первый день нашел Сергей Петрович. Свиней пришлось добивать уже в упор, выстрелами в голову.

В результате, когда схлынули первые эмоции, туши закинули в УАЗ и Антон Игоревич повез их, а также двоих гордых собой охотников в береговой лагерь, а двое остальных мужчин не спеша пошли следом. Когда они пришли, в лагере уже царил переполох. И первый вопрос Марины Витальевны, когда она узрела свиные туши, звучал вполне логично: «Куда это все девать?»

Потом, немного успокоившись и посчитав на пальцах, она выяснила, что на сотню ртов, которую ей каждый день приходится кормить, этой свинины хватит дней на десять, максимум пятнадцать, весь вопрос только в том, как ее сохранить. На одной засолке столько времени мясо не продержится. Жаль, что здесь нет вечной мерзлоты – выдолбил в ней погреб, вот и готов тебе холодильник.

Женщины, забыв про обед, принялись за разделку добычи. Это занятие, как уже говорилось раньше, никогда не вызывало у Ланей и полуафриканок негативных эмоций, а местные жены Сергея-младшего и Гуга – даром что совсем девчонки – и вовсе ходили задрав нос. А то как же – это их мужчины принесли такую добычу. Тем временем Лиза взяла лопату, ведра и вместе с несколькими девчонками из своей бригады пошла окончательно раскопать кусты, испорченные набегом хрюкающих разбойников. Через час они вернулись, с натугой таща четыре полных ведра не очень крупной картошки.