— Не могу… — тихо прошептал он и опустился на бетонный пол.

Он открыл парадную дверь знакомого подъезда и шагнул на каменную мостовую. Город просыпался. На дорогах появились немногочисленные прохожие. Мимо проехала машина, коротко дуднув наглой серой кошке, переходящей дорогу. Торговцы открывали свои лавки, протирая запылившиеся окна.

Как только Артем принял это решение, на душе стало легко и спокойно. Камень в груди растаял, и освобожденное сердце весело забилось.

Артем прошел две улицы вверх, свернул у знакомого здания Управы к трамвайным путям, поднялся к Всесвятской церкви и, увернувшись от струи воды поливальной машины, свернул за угол.

Он уперся в невысокую пристройку, над дверью которой красовалась надпись «Скобяная лавка». На открытой двери висел тетрадный листок, на котором простым карандашом было написано: «Требуется подмастерье».

В лавке стоял полумрак. На стенах висели лопаты, метла и совки. В большой кадке стояли черенки, а в углу неровной горкой лежали алюминиевые крышки.

В центре помещения стоял стол, за которым сидел седой крепкий мужчина. Он ковырялся отверткой в старом прокопченном примусе, дымя вверх папиросой.

— Здрасьте вам, — кивнул ему Артем, сняв с головы кепку. — Работники требуются?

— Здоров, коль не шутишь, — отозвался мужчина. — А чего ты умеешь?

— Да все понемногу. Могу железо лудить. Могу клепать. В механике немного понимаю. В электрике. Могу мотор перебрать, — кивнул ему Артем.

— Мотор, говоришь? — Мужчина прищурил глаз, в который лез едкий дым от папиросы. — Пьюший?

— Да так, — пожал плечами Артем, — в праздник могу усугубить, но не злостно.

Мужчина затушил папироску, взял из-за стула два костыля, лихо вскинул на них одноногое тело и поковылял куда-то во внутреннее помещение. Вернулся он, держа в руках небольшой моторчик.

— Вот, — сказал он, кладя мотор на стол перед Артемом, — справишь мотор. Справишь — работа твоя. Какие инструменты нужны, возьмешь вон в том яшыке, — мужчина махнул головой на старый комод.

— Ногу-то где потеряли? — спросил Артем, ковыряясь в ящике с инструментами.

— Так тут и потерял, — ответил мужчина. — Две войны прошел. И хоть бы царапина. Вернулся домой, а тут на тебе. Железкой ногу пропорол, забинтовал, думал, само пройдет. А тут гангрена. До последнего терпел. Вот мне врачишки ногу-то и оттяпали.

— М-да… Неприятность, — Артем сел за стол напротив мужчины и взялся за отвертку. — Меня Артем зовут.

— Дядя Саша, — кивнул ему мужчина, с одобрением поглядывая на ловкость, с которой Артем разбирал мотор.

После того, как мотор был починен, дядя Саша поставил перед Артемом жестяную кружку с молоком и рядом положил кусок хлеба.

— Счас помоги мне кастрюли залудить. Потом домой беги. Небось, тебя мамка уже обыскалась. Завтра к семи приходи. Я что могу сам починяю. Остальные заказы тебе оставлю.