— Слушай, гитарист, — вновь перебил парня отец Эммы, подойдя к нему ближе. — Тебе, видимо, можно доверить дочь. Я не хочу надеятся, что ты сделаешь её счастливой. Ты должен сделать её счастливой. Договорились?

— Разумеется, сэр.

Мужчина пронзительно взглянул на парня, словно сканируя его лицо, и, медленно собрав свои вещи, оставил пару наедине.

Эмма, конечно, была рада тому, что отцу вроде бы удалось успокоиться и девушка избежала долгих и нудных нотаций, но она совершенно не понимала, как ей реагировать на выходку Дарси. Что он вообще тут забыл? Разве ему не положено сидеть где-нибудь в гримёрке и ворчать, почему все дети богатых родителей такие избалованные? Эмме было неприятно даже стоять рядом с этим человеком, поэтому, как только её отец покинул кабинет, она отошла в другой угол комнаты, где находилось большое окно. Смотря в него, девушка видела прекрасный Париж, покрытый лужами вчерашнего ливня, и слышала восклики поклонников "Блэк Бэнда", опаздывающих на уже начавшийся концерт.

— Эмма, давай поговорим? — сразу же предложил Дарси, понимая, насколько сильно обидел девушку, несправедливо обвинив её в подмене рекламных баннеров.

Эмма даже не посмотрела на парня, всё также наблюдая за жизнью французской столицы. Уже завтра она покинет это место.

— Я не хочу с тобой говорить.

— Эмма, признаю, что сглупил, — продолжал гитарист, подходя к девушке ближе. — Наверное, теперь ты никогда не откроешь для меня своё сердце, но, надеюсь, ты хотя бы сможешь простить.

— Мне незачем тебя прощать, — продолжала сдержанно Эмма, хотя внутри неё начинался ураган. — Я действительно солгала тебе. Не сказала, что мистер Ричардсон — мой отец, притворялась девушкой из небогатой семьи.

Уголки губ Дарси поднялись. Он подошёл к Эмме ещё ближе, чувствуя её спину, запах её светлых блестящих волос.

— Глупости, — тихо засмеялся парень и осторожно развернул девушку к себе. — Это не так важно, правда. Тебе необязательно было скрывать то, кем ты являешься. И я хочу попросить у тебя прощения. Я действительно виноват, что так несуразно обвинил тебя в том, чего ты не совершала. Более того, хотела предотвратить. Я страшно виноват, Эмма!

Они были настолько близки друг к другу в этот момент, что девушка могла чувствовать дыхание Дарси. Она не поднимала глаз, всё ещё держа обиду.

— Ты дал мне понять, что принцев не существует…

— Принцев, может, и не существует, — Дарси аккуратно убрал переднюю прядь волос с лица собеседницы и прикоснулся к её подбородку, медленно приподнимая его, чтобы встретиться взглядом с девушкой, — но принцессы — точно есть. И я повстречал одну из них.

Выражение лица Эммы потихоньку менялось. Обида в её глазах постепенно переходила в чувство незабываемой влюблённости и полного доверия. Никто из них не произнёс больше ни слова: сказочный поцелуй рассказал всё сам.

***

— Я пришла, чтобы поблагодарить тебя за цветы, — мягко и до невозможности смущённо произнесла Катрина.

Что с ней сделала прошедшая неделя? Никто никогда не видел эту воздушную и романтичную сторону девушки. Причём её обаяние, дерзкая красота, легкая грубость в каждом движении не пропали, просто теперь все её качества подпитывались также невероятно глубоким чувством, крадущимся в её душе, — влюблённостью. Она по-прежнему харизматична, сильна духом и саркастична, но что-то в ней изменилось. В глазах Катрины мелькали искры каждый раз, когда она поднимала глаза на Джастина. Раньше она бы ни за что не поверила тому, что влюблённость поглотит её с головой и начнёт вырисовывать в ней новые черты.

— И как тебе они? — довольно улыбался Джастин. — На этот раз ты не будешь угрожать, что покалечишь меня этими же цветами?

— Нет, в этом нет смысла. Они без шипов, — отвечала Катрина с привычной ей жёсткостью, и это заставило парня усмехнуться.