- Я уговорил их заткнуться. До тех пор, пока мы всех не освободим. Там мужики одни, баб нет, нервы покрепче, все поняли сразу. Возьми бинокль и следи за домом, вдруг, правда, кто выжил, а я собью замок. Впрочем, нет, давай поменяемся - ты уже повоевал, да и стресс у тебя сильный. Переключись.

   - Ты тоже не сидел сложа руки, - возразил Сергей.

   Светало. Туман удивительно быстро, таял под выглянувшими первыми лучами светила. День обещал быть солнечным и прозрачным. И вот через пятнадцать минут после Серегиной атаки родилось великолепное хрустально чистое утро. Воздух наполнился ароматом скошенной травы... Умирать не хотелось. Полковник отчетливо понял это, вздохнул и засунул за ремень оставшуюся у Писателя гранату. Потом достал висевший на спине автомат, ловко, отсоединил рожок, убедился, что он полный, вставил назад, передернул затвор, проверил предохранитель и направился к углу сарая.

   "Господи, откуда у него такие заправские движения и манипуляции с незнакомым оружием?" - с белой завистью подумал Сергей. - "Кажется, делает он это невзначай, механически, словно по сто раз на дню, а со "Шмайсером", то есть, тьфу, с МР-40, будто вообще родился". Потом вспомнил. - "Ах да, частые походы в Музей вооруженных сил, доступ вместе с братом к запасникам оружия..."

   - Серега! - Игорь остановился на полпути. - Хорошо бы сначала проверить грузовик, можно ли его завести. Сделаешь?

   - Не вопрос.

   - Держи "Маузер" на всякий пожарный. Если заведешь, не глуши, дуй назад к сараю и попытайся сбить замок. Как срубишь, сразу же, без разговоров бегите с ребятами и людьми к машине. Крикните и мне, вдруг пригожусь.

   - Думаю, с тобой будет перегрузка, машина не сможет двинуться, так что извини. - Они еще пытались шутить.

   Игорь осторожно выглянул из-за поленницы. Каких-либо шевелений в доме и возле него не наблюдалось. И хотя Полковник был уверен, что его скромный друг положил всех внутри хаты, снял автомат с предохранителя и весь превратился в глаза и уши.

   Тем временем, Сергей завел "Опель", повезло - ключи оказались в замке - и кинулся назад к сараю. Полковник услышал звук движка и порадовался, что пока все идет гладко. "Что-то много везений, не к добру это", - подумал он, продолжая следить за домом. - " Как говорится, если судьба дает тебе поблажку, то это вовсе не значит, что она к тебе благоволит".

   Тем временем, Глебов вернулся от машины к сараю. Сергей, понимая, что тишину теперь уже соблюдать бессмысленно, вовсю лупил прикладом по замку. Черта-с два! - Замок был старинный, добротный, таких нынче не делают.

   Винтовочный выстрел прозвучал неожиданно и едва не порвал натянутые до предела нервы Игоря. От неожиданности Полковник даже выпустил из рук бинокль, повисший на шее на ремешках, и чуть не нажал спусковой крючок.

   - Спокойно! - крикнул Серега из-за сарая. - Это я, замок убил. Беги к машине.

   Игорь рывком поднялся и, стремглав завернув за угол, увидел метрах в пятнадцати перед собой спины около десятка человек, несущихся к грузовику. Слава Богу, впереди знакомые фигуры друзей и брата.

   Когда до "Опеля" оставалось каких-нибудь два десятка метров, с чердака дома ударила автоматная очередь. Двое из беглецов как будто одновременно споткнулись об одно и то же препятствие и, неуклюже взмахивая руками, еще продолжали уже мертвыми по инерции переставлять ноги, а затем рухнули в траву, чтобы никогда не встать. Как обидна и нелепа смерть через несколько секунд после освобождения от неминуемой гибели. Ведь фашисты обещали расстрелять всех отказавшихся сотрудничать. Правда, неизвестно, кто из них под угрозой смерти согласился, кто нет, но к машине побежали все.

   - За грузовик! - истошно завопил Генка, первый добежавший до "Опеля".

   Через мгновенье к нему присоединились Сергей и Леха. На последних метрах вторая очередь срубила еще одного - пожилого дядьку, от побоев еле передвигавшего ноги. Остальным удалось укрыться за грузовиком. В кузов и кабину забраться было невозможно. "Опель", стоявший по отношению к позиции стрелка полу боком, позволял тому держать на мушке и задний борт, и кабину со стороны водителя. За руль, конечно, можно пробраться и с противоположной, но тонкое железо, уж не говоря о стекле, не выдержат пулю. Риск оказаться на месте водителя был смертельный - вряд ли эсэсовец промажет. Ребята уже убедились, что стреляет тот весьма метко. Была еще одна опасность. Если фашист пробьет движок, шансы на удачный побег могли свестись к минимуму.

   Игорь, не успевший выбежать из-за стены сарая на простреливаемое пространство, мгновенно въехал в ситуацию. Крикнув "я отвлеку его!", повернул назад. Добежал до угла. В два прыжка преодолел расстояние от стены сарая до поленницы. Вновь занял позицию за дровами.

   "Похоже, меня не заметили, - подумал Полковник. - Или заметили, но автоматчик никак не отреагировал на мой маневр. То ли патроны экономит, то ли кончились, то ли не знает, куда стрелять - по дровам, если увидел-таки меня, или по "Опелю".

   Если сейчас ударить по окну на чердаке, Игорь себя обнаруживает, но отвлекает огонь на себя, а ребята с оставшимися в живых смогут забраться в тачку и свалить. Он же их догоняет. Правда, если пулю в спину не схватит. Опять же, если начнет стрелять, двух магазинов надолго не хватит. Впрочем, и у фрица патроны тоже не бесконечные, хотя он наверняка взял боезапас у убитых. Так рассуждал Игорь, разглядывая чердачное окно то через бинокль в просветах между поленьями, то сквозь прорезь прицела.