– Славный мальчик, – угадал хозяин моего фаворита. – Двугодок, но объезжен как следует. Проблем не создаст.

– Как звать?

– Восток.

Хорош. Гнедой, с рыжеватым отливом. Отлично сложен – сухие, четко очерченные суставы; широкий лоб; крепкая длинная шея; мощная грудь; ровная прямая спина; здоровые зубы и копыта; широко расставленные, не обвислые уши, чутко реагирующие на любой звук; чистые глаза.

Я вообще-то не большой любитель лошадей, даже наоборот – как-никак полтонны живого и весьма своенравного веса с зубами и копытами. А инстинкт самосохранения всегда мне подсказывал, что тварей крупнее себя, любимого, следует опасаться. Но Восток мне и впрямь приглянулся.

– Сколько просишь?

– Четыре золотых, – не стал скромничать хозяин.

– Куда тебе столько? – спросил я, продолжив осмотр будущего питомца. – Голодных ртов много, что ли?

– Еще бы. Хозяйство ухода требует, а задарма никто батрачить не вызывался.

– Домашним платишь? – попытался я изобразить недоумение.

– Э-э, – махнул хозяин рукой. – Где они, домашние-то? Жена уж три года как померла, дети в Муром подались. Дом большой, а что с него толку? Один кукую.

– Это хорошо.

– Чего ж тут хорошего?

– Сбрую в цену свою присовокупишь? – кивнул я на уздечку с поводьями, висящими у хозяина за спиной.

– Лады, – он повернулся, чтобы снять их с крюка, и тут же осел, получив клинок под левую лопатку.

По правде говоря, скакун благородных кровей мне был не особо-то и нужен, я вполне мог обойтись старой, едва переставляющей ноги клячей, заплатив монет тридцать серебром, а то и меньше. Но зачем платить, когда можно взять даром?

Смерть хозяина и вид крови Восток перенес без истерик, в отличие от своих тяжеловозных собратьев, – хорошо, есть надежда, что и выстрелов не сильно испугается. Покажет себя молодцом – оставлю. А взбрыкнет – во Владимире сбагрю за полцены, деньги лишними не бывают.

Кроме уздечки с поводьями на стене, в плетеном коробе возле стойл обнаружились отличное седло, подпруга, стремена, краги, путлища, два мешка для кормежки, бурдюк и седельная сумка. Пока навьючивал все это дело на жеребца, сказал в его адрес немало добрых слов. Скотина попалась удивительно спокойная. Наверное, только-только после случки. Мешки я тут же наполнил овсом и запихал в сумку. Незачем безвинное животное голодом морить. Краги пришлись впору, да и с плащом смотрелись на удивление гармонично, словно всю жизнь так ходил, вернее ездил. Повстречай я сам себя, ни за что бы не подумал, будто конь ворованный. Но то я – человек большой души и чистых помыслов, а вот местные, особенно те, что знались с хозяином, вполне могли заподозрить неладное, видя, как Восток идет по главной улице в поводу за незнакомым субъектом, пусть даже и весьма соответствующей наружности. Поэтому, избегая лишнего внимания, я вывел конягу в прогон и задами отбуксировал к выезду из села на Владимирский тракт, остановился в рощице неподалеку и стал ждать.

– Восток, значит? – не имею привычки разговаривать с животными, но когда нечего делать и никто не видит, почему бы и… – Коллекционер. Будем знакомы. Можно просто Кол.

Восток учтиво перевел на меня взгляд и мотнул головой.