Глава 9

Москва. Что я знал о ней? Бывшая столица бывшей страны, гигантский мертвый город, до отвала накормленный мегатоннами немирного атома. Бетонное кладбище пятнадцати миллионов. Так о ней говорили. Всегда с чужих слов. Я не встречал никого, кто видел бы Москву своими глазами. Не встречал даже тех, кто врал бы об этом. Шесть букв, произносимые вполголоса, словно на похоронах. Даже руины Нижнего Новгорода под боком не вызывали такого благоговейного ужаса. О Нижнем я слышал множество баек – жутковатых, мрачных. В детстве мы пересказывали их друг другу, смакуя леденящие подробности, но заканчивалось все обычно ржачкой и взаимными подъебками. О Москве же разговоры были крайне редки и коротки, будто само упоминание о ней сулило беду.

Скупые сведения о Белокаменной сходились в двух основных моментах – там нет жизни и есть высокий радиационный фон. Посему первое, что я потребовал у Фомы, – увеличение гонорара и выдача аванса. Сошлись на пятидесяти трех золотых, из которых десять были выданы на месте. Второе – защита от радиации. На что получил странного вида противогаз, счетчик Гейгера и ценный совет – не оставлять открытых участков тела. Ну, и третье – хороший глушенный ствол, для уверенного прицельного огня на двести метров, в дополнение к моему «калашу». Тут Фома долго жмотился, но, в конце концов, оторвал от сердца «Винторез» с шестью двадцатизарядными магазинами, вычтя из моего аванса три золотых, с обещанием вернуть по факту сдачи инвентаря.

Теперь нужно было подумать об «открытых участках». С этим у меня дела обстояли неважно – кисти голые, хренов противогаз-маска с фиксирующими ремнями закрывал только лицо, ворот куртки даже в поднятом положении не защищал шею.

Идя в сторону оружейной за обещанным «Винторезом», я как раз обдумывал варианты защиты своей неказенной шкуры от радиации, как вдруг обратил внимание на проходящего мимо брата в длинном плаще со стоячим воротником. Немного побазарив, выяснил, что шьет такие местный мастер – Андрей, и, узнав адресочек, направился к нему.

Дверь оказалась незапертой. Я тактично постучал и, не дождавшись реакции, прошел внутрь. Из комнаты за предбанником доносился стук швейной машинки.

– День добрый, хозяин, – открыл я дверь в комнату.

– Здорово, – отозвался тот, не оборачиваясь.

В избе стоял сильный характерный запах обработанной кожи. На скамьях и прямо на полу лежали шкуры: покроенные и целиковые. На полках стояли катушки ниток и тесьмы, коробки с фурнитурой, лекала. Настоящая пошивочная мастерская.

– Мне бы плащик. Поможешь?

Андрей – упитанный бородач преклонных уже лет – оторвался от работы и смерил меня взглядом.

– Если сегодня мерки снимем, через недельку будет в лучшем виде.

– Не до мерок. Мне сейчас нужно. Готовые есть? – достал я из кармана золотой.

– Хе, – Андрей хитро прищурился и потер загривок. – У меня тут что, по-твоему, магазин? Или склад при фабрике? Я по меркам шью. Все под заказ.

– За срочность, – к перекатывающемуся по костяшкам пальцев золотому добавился второй.

– Пойдем, – оживился Андрей и, махнув «за мной», отправился в соседнюю комнату. – Ну вот, – указал он на темный, в черно-бурых разводах плащ, облачающий деревянного истукана. – Вроде твой размер. Послезавтра обещался сдать, но раз такое дело…

– Интересная расцветка.

– Да тут… – замялся мастер, – с пропорцией маху дали. Но часов за восемь можно подкрасить. Совсем черная, конечно, не станет, но будет однотоннее.