Немного «похулиганил» в этом направлении и коллега Н. Рыбникова — Анатолий Папанов. Многочисленные слухи об исполнении Папановым «махрового блатняка» появлялись из-за ряда концертов, напетых в Одессе Владимиром Сорокиным — талантливый импровизатор, он снимал голос артиста просто «в ноль».

И еще занятный факт, опосредованно связанный с именем артиста: в 1993 году В. Котеночкин снял восемнадцатую серию знаменитого мультсериала «Ну, погоди!», которую посвятил скончавшемуся в 1987 году Папанову, чьим голосом долгие годы говорил Волк. Так вот, в одной из сцен детского мультфильма (!) Волк поет… «Таганку»!

Звезда отечественного футбола — вратарь клуба «Зенит», а впоследствии великолепный спортивный комментатор Виктор Набутов также увлекался «запрещенными песнями». Об этом хобби Виктора Набутова известно наверняка из интервью его сына, популярного тележурналиста Кирилла Набутова.

«В начале пятидесятых годов, — рассказывает Кирилл Викторович, — мой отец был отстранен от эфира и отдан под СУД! (выделено мной. — Авт.) за исполнение песен Вертинского и Лещенко. У папы был своеобразный голос, пел он очень хорошо. В компаниях, для друзей. А потом ему предложили записаться на пластинки. Их записывали “на костях” — рентгеновских пленках — и продавали нелегально. Было следствие, суд. По-моему, человек, который выпускал и продавал пластинки, был осужден. Отец мой — нет. Там все повернулось неожиданным образом. Моя мама — музыковед, к нам ее консерваторские коллеги приходили в гости. В том числе один известный ленинградский музыковед, который и был приглашен судом как эксперт, чтобы заклеймить низкий художественный уровень рентгеновских пластинок. А время было сталинское — 1951 год. Музыковед нес какую-то ересь про низкий художественный уровень. Тогда мой папа попросил слова: “Граждане судьи! Да этот же эксперт у меня дома, когда я исполнял эти песни, стоял возле рояля и притоптывал в такт ногой!” Все обратилось в анекдот. Учитывая популярность отца как футболиста и комментатора, его артистизм, даже судьи отступились. Но с радио он тогда вылетел»[22].

По утверждению Кирилла Викторовича, пленки с голосом его отца сохранились.

О певце Виталии Крестовском, который «в миру» звался Валерием Цыганком и трудился в солидной должности заместителя директора Ленинградского завода по ремонту ЭВМ, я уже упомянул в главе «Порванная струна». Тут все точно — вопросов нет.

Зачем советские актеры и другие успешные в различных областях граждане исполняли «запрещенные песни»? Нервы хотели пощекотать? Стремились следовать модным течениям? Просто оттягивались на капустниках?

Нобелевский лауреат Иосиф Бродский, например, получал кайф от емкого и образного языка «одесских песен», разительно отличающегося от казенных штампов газетных передовиц. Владимир Фрумкин в книге «Певцы и вожди» приводит потрясающее свидетельство:

«Осенью 1963 года 23-летнего Иосифа Бродского пригласили на ужин с тайным намерением записать стихи молодого поэта. Когда все было выпито и съедено, а магнитофон включен, Бродский читать наотрез отказался, но выразил желание спеть и, усадив меня за пианино, неожиданно начал:

После “Мурки”, спетой с необычайным напором и страстью, хотя и не без иронии, Иосиф переключился на песни своего друга Глеба Горбовского (автора известных стихов “Когда фонарики качаются ночные”, “У павильона пиво-воды”, “Он вез директора из треста”, “На диване” и т. д.). Пел Бродский как-то по-особенному: он шел за словами, смаковал их, выделяя удачные поэтические находки, радовался отступлениям от осточертевшего официального языка».

Многие годы спустя, уже в эмиграции, получив Нобелевскую премию, часть средств Бродский на паях с Михаилом Барышниковым и Романом Капланом вложил в покупку здания на Манхэттене, ранее принадлежавшего Фрэнку Синатре, где ими был открыт знаменитый русский клуб «Самовар». До недавнего времени там пела и… гадала живая легенда цыганского романса Женя Шевченко.

Во время дружеских встреч в узком кругу Иосиф Бродский любил исполнять «блатные» песни. В архивах близкого окружения поэта сохранилось видео с таких вечеров.

Вообще, для высокообразованных и состоявшихся людей, в основном характерен полный либерализм в отношении любых проявлений искусства. Критерий один — талантливо сделано или халтурно, и никакого ханжества в оценках, никаких попыток указать с высоты своего положения «место» коллеге, нет и в помине.

В интервью журналу «Шансонье» (октябрь 2007) известный автор-исполнитель Гарик Кричевский рассказывал: «…Моя жена Анжела — племянница Юрия Башмета. Когда мы с Юрой встречаемся, пьем водку. Кстати, Юра не заморачивается по поводу музыки и слушает все, что ему нравится… Помню, как-то смотрел о нем документальный фильм, и там был момент, где Башмет едет на дачу, а в машине играет моя музыка. Я и с покойным Мстиславом Ростроповичем был знаком. Однажды он попросил меня прислать сборник своих песен. Я ему отправил. Лирические. А он в ответ: «Старик, зачем мне этот бред? Пришли блатные!». Выяснилось, что Ростропович «блатняк» любил…»

Многие шедевры рождались во время артистических посиделок и импровизированных капустников. Настоящей жемчужиной жанровой песни сегодня считается цикл куплетов о зарубежных гастрольных поездках известного хореографического ансамбля «Березка», написанных и исполненных одним из основателей коллектива баянистом Виктором Темновым. Талантливый композитор и виртуозный музыкант Виктор Иванович Темнов попал в ансамбль «Березка» 25-летним парнем, в 1959 году, и оставался его бессменным участником на протяжении 30 лет. Его имя хорошо известно в музыкальных кругах, ведь он автор таких шлягеров, как «Кадриль» в исполнении Э. Хиля, «Америка — Россия», «Вербы» в исполнении Л. Зыкиной и В. Толкуновой. В составе «Березки» он объездил с концертами все континенты: Европа, Северная и Южная Америка, Ближний Восток, Юго-Восточная Азия…

Зоркий глаз маэстро подмечал в путешествиях интересные детали, ситуации и контрасты заграничной жизни с советской действительностью. Так появились на свет те самые «куплеты про “Березку”»:

Я закаленный, бля, как сталь, Но раз попал на пляс Пигаль, Там тыщи проституток в позе светской, Подходят две, зовут с собой, А я гляжу на них с тоской: Вы что, сдурели, б…ди, я ж советский!

Этот отрывок был, как вы поняли, о Париже. Вот еще один:

Здесь город в Аргентине есть, Он в апельсинах просто весь, Их есть нельзя, но с ними жизнь красивей, Их с мезозоя здесь не рвут, А тут иду, гляжу, трясут, С мешком, бля, комсомольцы из России.

Великолепные миниатюры, мастерски облеченные в художественное слово и приправленные сочным звучанием баяна, моментально обрели популярность в массах.

С конца шестидесятых годов записанные в компаниях на обычный бытовой магнитофон «перлы» Виктора Темнова мигом разлетались по всему СССР.

_{Народный артист России, автор знаменитых куплетов про путешествия ансамбля «Березка» Виктор Темнов}

От искрометных зарисовок был в восторге сам автор гимна СССР Сергей Михалков. «Вот, — говорил поэт, — что надо печатать в газетах на первых полосах». Удивительно, что столь жесткая сатира на советские привычки и реалии да еще с вкраплениями нецензурных словечек не привлекла внимания органов. Причем их автор-исполнитель даже не думал скрываться за псевдонимом.