– У вас свой путь, – покачала головой Аринэль. – И он далёк от нашего… Езжайте!

Джастин поклонился ей.

– Что ж, тогда прощайте! Госпожа Аринэль, госпожа Экталана!

Женщины раскланялись. И эльфийские скакуны рванули вперёд, унося прочь чародейку, рыцаря и их сына.

– Идём! – сказала Хранительница Арина, протягивая изящную, будто сияющую дивным светом ладонь, и Экталана, коснувшись её руки, очутилась у озера Лианэли.

Туманная поверхность горела серебром.

– Зачем мы здесь? – прошептала Экталана.

– Просто… чтобы ты посидела здесь на берегу, посмотрела на эти воды. Они излечат твою душу от боли, – объяснила Аринэль. – Теперь я уйду. Закончу дела в Арине. А ещё стоит поторопить уцелевших собратьев на Западе. Жди меня здесь! Когда листва облетит с золотой кроны Кэнтрианэ, это будет означать, что не осталось никого, кроме нас двоих. И я вернусь тогда, чтобы уйти вместе за Море.

Экталана кивнула, оглядываясь. Ей нужно было о многом подумать, и это можно было сделать только в одиночестве. Но было непривычно и жутко остаться вдруг совсем одной, посреди огромного опустевшего леса, в который уже заползала смертная осень, добавляя жёлтые мазки в серебристо-изумрудные кроны.

Первые золотые листья с шумом срывались с деревьев и неслись в потоках ветра.

Небо, безграничное, угрюмое небо, тёмные воды Заповедного озера – словно всё утратило красоту и яркость, и не осталось в мире ничего, кроме беспредельной серой тоски.

Маленькая белая звёздочка, кружась, легла на серебряные локоны Экталаны. И полетели вдруг другие – лёгкие, как мотыльки, леденящие, как гибель. Хрупкие льдинки падали на серебро травы, светлый песок на берегу озера, на волосы Экталаны и золотые пряди Аринэли.

– Что это? – тихо спросила Экталана, запрокинув голову в небо, глядя на кружащийся танец белых звёздочек, летящих с высоты.

– Это снег, девочка, – ответила Аринэль, ловя узорчатые снежинки на протянутую ладонь.

– Знаю… Но в Элтлантисе не бывает снега! Здесь вечное лето! – удивлённо возразила княжна.

Аринэль посмотрела, как тают снежинки от тепла её руки, и сказала негромко:

– Но больше нет Элтлантиса, моя девочка. Грядёт зима…