Мне стало не по себе. Хорошо запомнил, какие мысли лезли в голову: "Чего ты хочешь от американца?! Ты этот вопрос ему задавал три раза. И в конце концов – была Мальта, был твой визит в Вашингтон, там был Кэмп-Девид, где вы катались по лужайкам вдвоем в портативном автомобильчике по очереди за рулем, были Хельсинки (из-за Хусейна). Тебе что, недостаточно доказательств, чего данный президент США хочет и может (в своих обстоятельствах) в отношении нас?! И опять же, если бы не Буш, не был бы ты сейчас здесь на «семерке». Зачем ты позволяешь себе такую бессмысленную бестактность?".
Вопрос был задан в контексте длинного выступления Горбачева – он объяснял ситуацию в стране и т. д., но после вопроса никого это уже не интересовало: американцы ели и перешептывались между собой.
Кончил Горбачев. Пауза. Заговорил Буш, сдержанно, подавляя раздражение: "Видимо, я недостаточно убедительно излагаю свою политику, если возникают сомнения относительно того, каким мы хотим видеть Советский Союз.
Я бы мог понять, если бы возник вопрос о том, что могли бы сделать Соединенные Штаты, чтобы помочь Советскому Союзу. Но если на обсуждение опять поставлен вопрос о том, каким США хотят увидеть Советский Союз, то я попробую ответить еще раз.
Мы хотим, чтобы Советский Союз был демократической, рыночной страной, динамично интегрированной в западную экономику.
Наконец, – пусть не покажется, что я вмешиваюсь в ваши внутренние дела, но я говорю это в связи с экономикой – Советский Союз, в котором успешно решены проблемы между Центром и республиками. Это принципиально важно для притока частных капиталовложений.
Итак: первое – демократия, второе – рынок, третье – федерация…"
Такого позора Россия и СССР не переживали с незапамятных времен – руководитель государства предлагает своему вчерашнему сопернику разработать для его страны проект "под ключ" – что-то наподобие плана Маршалла, разработанного в свое время для поверженной фашистской Германии!
Когда фашисты были под Москвой, на вопрос личного посланника президента США Рузвельта Гопкинса: "Чем мы можем помочь Вам?", Сталин просил помочь американскими пулеметами, алюминием и высокооктановым бензином, т. е. ни о каких глобальных проектах речи не было. Когда шли уличные бои в Сталинграде, на предложение Черчилля совместно оборонять Баку (он знал истинную цену Баку!) Сталин ответил резким отказом».
Чувствуете, читатель, разницу в позициях двух руководителей государства Российского? Но о позиции Горбачёва мы узнали далеко не сразу, только после его ухода со сцены, на которую он, впрочем, не прочь влезть снова, требуя сегодня отставки нынешнего руководства страны. Я, например, узнал описанные выше подробности совсем недавно. А когда же мы узнаем реальные устремления нынешних правителей, создающих новый Союз? Не хотят ли и они подогнать этот Союз под некие требования иностранных государств, забывая о желаниях собственного народа? Вот что меня беспокоит.
Вы можете не любить революции, можете ненавидеть советский или иной общественный строй, но вы не можете вычеркнуть их из истории, раз они были, и необходимо изучать их, чтобы избежать ошибок, если они случались, и использовать в настоящем и будущем то хорошее, что в них имелось.
Когда левая рука сознаёт, что делает правая, и зоркий глаз Путина
Фельетон
Всем известно, что случается такое в жизни, когда левая рука не знает, что делает правая. Это тогда, когда какой-то руководитель типа «лопух» даёт распоряжения своим подчинённым, а те делают всё наоборот. Такого руководителя можно, конечно, поставить в угол, словно глупого малыша, и попросить в следующий раз следить за своими левыми или правыми руками с тем, чтобы они делали дела согласованно. Вот, собственно, и всё.
А что делать, если одна рука, скажем, левая крутит в правую сторону, а другая рука, теперь уж точно, правая крутит в левую сторону, но сознательно? Кстати, читатель, попробуйте это сделать. Вряд ли получится. Но у некоторых всё-таки это вполне выходит при хорошей тренировке. Приведу пример, коему можно поучиться, хотя я думаю, что не стоит этого делать, если хотите сохранить о себе впечатление честного человека. Если же честность для кого-то, как мозоль на ноге, которую лучше срезать, чтобы не мешала ходить, то другое дело – учитесь.
Помните, перед последними выборами, что проходили по всей стране 4 марта, почти на всех избирательных участках установили видеокамеры? Сколько радости было! Люди перед тем, как идти голосовать, одеваться стали получше, покрасивее. Перед зеркалами подолгу стояли, особенно женщины. А как же – не только комиссия увидит, а, может и сам тот, кто наверху. Надо же поприличнее выглядеть. Заходит избиратель на участок и уж не столько в бюллетень смотрит, сколько на камеру, чтоб улыбнуться вовремя для прозрачности выборов. И всё в помещении действительно прозрачно, ничего от камеры не скроешь. Каждый думает, что его честно отданный голос честно записан зорким глазом, и уж теперь-то никто его не обманет, никому лишний голос не приплюсует.
Да вот беда, забыл избиратель, что идея с видеокамерами выдвинута была бывшим сотрудником секретных служб, а потому в открытой для всех идее скрыта была и секретная мыслишка, которая заключалась в том, что прозрачными выборы названы в том смысле, что видно всем только, кто и во что одет, кто и как улыбается, а вот кого избиратели на самом деле хотят выбрать или даже выбрали, на самом деле не видно. Это решают уже не избиратели, а члены разных комиссий то ли участковых, то ли территориальных, то ли где повыше.
Вот, например, на участке 1812 Нагатинского затона г. Москвы видеокамеры чётко записали, как по окончании выборов подсчёт голосов начался вопреки закону не с подсчёта и погашения неиспользованных бюллетеней, а сразу с тех, что были в избирательных урнах. Записали камеры и то, что председатель комиссии Винокуров Р. Е. до, после и во время подсчёта голосов постоянно выходил из помещения поговорить по неожиданно обеспокоившему звонком мобильному телефону, покурить и по разным другим поводам, что тоже не разрешается законом. Выходили и другие члены комиссии, да и совсем покидали помещение, не возвращаясь, так что осталось до конца работы менее половины всех назначенных членов УИК. И как только ни возмущались наблюдатели, как только ни требовали пересчёта пачек бюллетеней, сосчитанных втихую без перекладывания листов и без показа на камеру и внимательным наблюдателям, что тоже зафиксировано зорким глазом Путина (так можно прозвать видеокамеры), но резкий голос председателя Винокурова всех остановил: Будете мешать, буду удалять из помещения!
Числа голосов на большом протоколе против каждого кандидата плясали, меняясь время от времени, пока не пришли в нужное соответствие, составленное председателем на калькуляторе. Всё фиксировалось зорким глазом. Поэтому, не дожидаясь результатов голосования, возмущённые нарушениями во время подсчёта бюллетеней, кандидаты в депутаты написали жалобы в территориальную комиссию, которая в свою очередь опять же вопреки закону, не дожидаясь рассмотрения этих жалоб, приняла решение о победителях голосования. На следующий день та же комиссия под председательством Кокуриной Е. П. приняла решение отказать в удовлетворении всех поступивших жалоб, как не имеющих достаточных оснований. То есть нарушения шли потоком и все фиксировались зорким глазом, я уже писал чьим, но не признавались.
В связи с этим 26 марта федеральный судья Симоновского районного суда г. Москвы Булучевская Е. А. зачитала в порядке предварительного расследования исковые заявления двух кандидатов в депутаты относительно нарушений на участках 1812 и 1814 и возражения на них заинтересованного лица, как явствует из бумаги, коим является территориальная комиссия. Опустим подробности четырёхстраничных объяснений, составленных, образно выражаясь, под копирку с одинаковыми грамматическими ошибками и описками на каждое заявление-жалобу, но остановимся на одном особенно важном абзаце, который позволю привести здесь дословно: