Книги

Передвижная детская комната

22
18
20
22
24
26
28
30

Она закричала в трубку. Миша отстранился от динамика телефона.

– Какого черта ты не отвечаешь на звонки? Забирай своего чокнутого сына! Пока я не вызвала полицию! Слышишь? Твой недомерок напал на мою дочь и избил ее. Вова связал его, но он орет на весь дом, как будто это его избивают! Алло! Ты слышишь меня?

Что-то внутри Миши надломилось. Последняя балка, держащая мост благоразумия.

– Сейчас я приеду, – сказал он и положил трубку, не обратив внимания на то, что на экране больше десяти пропущенных.

Кто-то поднимался по ступенькам на крыльце.

Миша направился к прихожей, полный решимости прогнать своего брата прямо с порога, но потом остановился.

Все летит в ад. Сын сходит с ума, дом разваливается. А Тошик танцует на руинах, припевает, закуривает сигару победителя, сплевывает на дымящиеся останки и произносит:

Все они шлюхи! Особенно Наташи…

Я тут одну шмарешку подцепил. Люблю кормящих сучек…

У них такие огромные сиськи, есть за что подержаться…

Особенно Наташи…

Оприходовал ее. Она так визжала. Но я ей двинул. И она сразу успокоилась…

Шлюха!

– Ах ты, мерзкий гандон, – прошептал Миша сквозь зубы. Он выключил свет, прошел на кухню, открыл шкаф и нащупал в темноте то, что искал.

Дверь распахнулась, и на пороге появилась тень. Она неуклюже ступила в прихожую, чертыхаясь и кряхтя. Этот человек не привык искать в этом доме выключатель, поэтому его рука долго шарила по стене.

Миша смотрел из угла кухни на гостя и думал, что дом поможет укрыть следы. Дом все устроит. После все наладится, как было осенью. Как же он скучал по тем хорошим переменам и как же ненавидел это зло, что принес в его дом старший брат.

Я ненавижу тебя всей душой, звучало в голове Миши. Я мечтал убить тебя с шестнадцати лет. С того момента, когда ты увел у меня Настю. И каждый раз, когда видел твою рожу, я мечтал ударить в нее топором. Я спал и видел тебя мертвым. Я мечтал побывать у тебя на похоронах, станцевать на твоей могиле, а когда все уйдут, то обоссать ее и те редкие цветы, которые тебе принесут. Вот и наступил тот день, когда моя мечта сбудется.

Правильно сказала Тамара, она знала, что к чему. Она была одинокой женщиной. И она никогда не говорила, что случилось с ее мужем. Она была счастливой одинокой старушкой, и никто не говорил о ней ничего плохого и никаких слухов не пускал. Как-то раз Миша спросил у кого-то из знакомых – возможно, у Таи, она была знатной сплетницей, – знает ли она мужа тети Тамары или что с ним произошло? Она сказала, что он был так себе мужем и однажды просто исчез из ее жизни. Больше ничего. Ни слухов, ни домыслов, ни сплетен. Кристальная чистота. Нет его, и хрен с ним.

Теперь Миша понял. Он сжал рукоять сильнее.

– Я видел свет в окне, – сказала тень, – а теперь его… черт! И как это понимать?