Гостя стрела отнюдь не тревожила: белая лошадь, — символ Рохана — нарисованная на металлическом нагруднике, защищала солдата, наслышанного о чувствительном зрении Эльдар. Выбравшись на маленькую полянку, он устало оборвал сковавшую ноги траву и поклонился, демонстрируя взъерошенные светлые волосы. Под украшенными резьбой наручами и оплечьями у мужчины застряли веточки с листьями: оказалось, Леголаса искали так долго из-за суматохи в Эдорасе, чьи власти не успели заменить уставших людей.

А виной тому был приезд Трандуила, державшийся в строжайшем секрете ради безопасности. Даже время прибытия — рассвет — выбрали не случайно. Но известие о таком событии оказалось невозможно удержать за пределами Золотого Чертога, и народ еще затемно стал собираться у ворот изгороди.

Солдаты, часть из которых отправили в лес, не справлялись с наплывом зевак. Маршалам пришлось вызвать дворцовую стражу, но и это не помогло: люди уходили и приходили вновь, уступая любопытству. Ведь когда еще все эти крестьяне, лавочники, швеи и кузнецы смогут увидеть эльфов? И не просто эльфов, а самого Владыку Лихолесья, помнящего Дориат и Битву Последнего Союза. Который живет, и еще будет жить столько, сколько они и представить себе не могут!

Эти мысли пьянили людей, снова и снова маня их к воротам и приводя в отчаяние королевских советников, в итоге уступивших толпе. Людей поставили вдоль извилистой дороги, ведущей от изгороди к Медусельду, но боясь возвращения «прокаженного» орка или еще кого, всех стали тщательно досматривать.

Однако процесс затянулся из-за громких криков и освещенной факелами возни, иногда перераставшей в мелкие драки: солдаты забирали все, что напоминало оружие. Даже палки у стариков, что возмущенный народ принял за оскорбление. Все ругались, взывая к справедливости, даже не задумываясь о том, что если на Владыку Леса совершат покушение — исход будет суровым для всех.

Подготовка завершилась лишь с восходом желто-оранжевого солнца, еще не слепящего глаза, в отличие от блеска ледников вокруг города. Люди, закутанные в серые и коричневые плащи, беспокойно шептались, наблюдая, как стремительно проясняется нежно-розовое небо и рассеиваются пушистые облака. Но когда снаружи послышался громогласный звук рога, и тяжелые ворота стали медленно отворяться, толпа вмиг затихла, готовясь увидеть полубожественных существ. Только вместо них, звонко гремя подковами, в Эдорас галопом ворвались десятки белоснежных лошадей в синих попонах, расшитых медными нитями. Они несли на себе эльфийских стражей в черных плащах, легких кольчугах и плотных шлемах; настолько плотных, что удавалось разглядеть лишь кончики носов из-под Y-образных прорезей.

Двое первых всадников несли знамена на высоких древках, превосходящих человеческий рост. Но изображение на полотнах было трудно разобрать, и людские взгляды приковали к себе треугольные щиты с такими же неясными узорами. Прямиком за воинами скакала другая группа эльфов, тоже в кольчугах, но отсутствие шлемов выдавало, скорее, приближенных Трандуила Орофериона, чем стражей. Их плащи были красными или алыми, волосы украшали ажурные обручи или косы, заплетенные на висках. При этом ехавшего в центре Владыку можно было узнать и без королевских регалий. Изначально толпу заинтересовало странное животное, похожее на огромного оленя, чья лоснящаяся шкура отражала свет. Но рога на голове зверя казались лосиными, отчего мнения наблюдателей разделились.

Наездник вызывал не меньше сомнений: он ехал слишком быстро, что не позволяло рассмотреть лицо. Только волосы белели на фоне ярко-малинового плаща. Однако было ясно, что эльф молод — разве этот статный и крепкий мужчина, горделиво вздернувший подбородок, мог видеть самого Исилдура и Саурона?

Нет, хоть люди и слышали о нетленной молодости Эльдар, поверить в такое чудо оказалось слишком трудно. И поэтому они тянулись к гостям, кричали и галдели, вынудив солдат у дороги взяться за руки, чтобы удерживать неумолимую стихию любопытства земляков. К их облегчению, эльфы не собирались развлекать толпу и быстро промчались к насыпи, где располагался Медусельд, золотые стены которого сияли золотом. Мраморную площадку перед ним заполонили дворцовые обитатели, старавшиеся поразить друг друга количеством украшений и яркостью нарядов, отчего напоминали садовую клумбу.

Лишь у Маршала из Волда это глупое соревнование не вызывало эмоций; впадинки на рябом лице углубились, глаза покраснели, а украшенный каракулем желтый кафтан едва держался на ослабших плечах. Леголаса все еще не нашли, и мужчине оставалось лишь беспомощно хмурить густые серые брови, считая минуты до катастрофы. Однако Валар были добры к нему, и еще до того, как Владыка Леса спешился и направился к лестнице, за спинами крестьян промчалась лошадь, везущая на себе принца и его спутницу.

Подъехав достаточно близко, эльф спрыгнул на землю, и, одарив Агату улыбкой, направился в толпу. Разумеется, девушке тоже хотелось посмотреть на чужеземцев, но усталость подавила интерес. Она лишь дождалась, пока Трандуил с сыном показались над головами людей, а затем пришпорила коня, намереваясь попасть в Золотой Чертог с помощью коридора для слуг.

***

— Проснись! Да проснись ты! — Женский голос так неожиданно развеял сон, что Агата не сразу вспомнила, как оказалась в кровати. — Ты что, с ума сошла?

— Валар… Что такое? — простонала девушка, морщась от ноющей боли во всем теле.

— Почему ты не явилась на праздник в честь приезда эльфийского Короля? — не унималась Эвита, склонившись над подругой и напугав ее своей кремово-желтой вуалью под цвет платья.

— Да кто заметит, что меня нет? — Девушка перевернулась на бок и стала шарить рукой по ночной сорочке, ища пропавшее одеяло.

— Все! Абсолютно все заметили, что тебя нет! Даже Его Величество поинтересовался, где же та невезучая красавица, которую лихолесский принц донес до спальни!

— Какой еще спальни?! — встрепенувшись, Агата и села на кровати. — Только до выхода с ярмарки!

— Король сказал, до спальни, значит, до спальни. Вставай! Скоро вечер: Леголас полдня сам по себе бродит! Хотя… пусть поскучает…

— Что же теперь будет? — вздохнула девушка, запоздало расстраиваясь из-за неудачного «знакомства» с Его Величеством.