Эллина задумалась, нервно покусывая губы. Она понимала, чем может обернуться подобная клятва, и понятия не имела, чего потребует Малис. Прежде за некромантом не водилось подобной скрытности.

— Почему ты не хочешь сказать сразу? Ольер не станет клясться неизвестно в чём.

— Тогда ничем не могу помочь, — развёл руками Малис и вернул гоэте мешочек с драгоценностями. — За напоить, заночевать и проводить денег не возьму. Данное слово помнишь? Проболтаешься… Тут уж сама знаешь, само найдёт и накажет.

Эллина тяжко вздохнула и пообещала поговорить с Брагоньером. Идти больше не к кому, если не Малис, то никто.

— Да успокойся ты! — некромант похлопал её по руке и предложил принести вяленого окорока на закуску. — Самоубийство совершить не попрошу, только использую в своих целях. Приятно иметь в кровных должниках инквизитора. Жаль, он твой мужик, а то бы помог коллегам убить. И не надо смотреть с таким ужасом, Линка, инквизиторы убивают тёмных магов, тёмные маги убивают инквизиторов. Это закон жизни.

Гоэта сумрачно кивнула. Она понимала, поэтому и не укоряла некроманта за жестокость.

После совместного распития настойки Малис потащил Эллину на улицу. На вопрос зачем, туманно ответил: «К духам».

Эллина устроилась на крыльце, прислонившись спиной к ступеньке, а некромант лениво очистил ногой небольшой пятачок. Столь же неторопливо он воткнул в землю простую палку, провёл над ней рукой и отошёл, любуясь вспыхнувшим зелёным огоньком.

— Это привязка, — пояснил Малис. — Мне для собственных целей нужно. Не люблю ходить без неё.

Не успела гоэта спросить, куда, как некроманта окутало серым плотным облаком. Когда оно рассеялось, Малиса уже не было. Погас и странный огонёк.

Забеспокоившись, Эллина вскочила, но подойти близко не решилась. По опыту молодости она знала, магия тёмных опасна, даже если не видна.

Гоэта стояла и терпеливо ждала, пока Малис вернётся. Минуты тянулись издевательски медленно, в голову начали закрадываться мысли, что некромант обманул, занялся своими делами. Чтобы вызвать духов, тёмным не нужно чертить защитных кругов, даже уходить в тепловой мир: они неразрывно связаны с ним, всегда одной ногой по ту сторону привычной реальности.

Выпивка давала знать о себе. Несмотря на хорошую закуску, Эллину клонило в сон. Да сколько же градусов в той настойке!

Наконец возле палки вновь сгустился туман, выпустив Малиса с дорожной сумкой гоэты. Не удосужившись подойти, некромант кинул её Эллине. Та не поймала, и сумка, подпрыгнув, шлёпнулась с крыльца на землю.

— Лошадёнка твоя цела, я невидимость наложил и метку свою поставил. Кто сунется, мир праху.

— Ты ведь не только к Звёздочке ходил? — гоэта шагнула к нему.

Она догадывалась, маячки ради простого перемещения не ставят. Вот и артефакт на шее пульсировал белым светом, никак не мог остыть. Значит, использовался на большие расстояния.

— У меня и другие дела есть, — раздражённо отмахнулся Малис. — Заказчику кое-что отдал.

— Что? Какому заказчику? — уцепилась за его слова Эллина.

— Даже не думай, — помрачнел некромант и «смахнул» свет с артефакта. — Ты заодно с инквизитором. Надеюсь, в голову не придёт смотреть, чем занимаюсь? Очень не хочется наказывать.