В коридоре кто-то был. Даже не услышав, я каждой своей клеткой почувствовал чужое, чуждое присутствие. Осторожно, старясь не производить ни единого звука, лег обратно и натянул простыню до подбородка.
«Чудовище все-таки пробралось в вагон!» – подумал я, не успев приказать себе успокоиться. Подумал – и принялся убеждать себя, что это глупости, снова мое больное воображение.
Только ничего не получалось, и сердце снова набатом загрохотало в груди. Нет, это не казалось глупостью: я готов поклясться – что-то надвигалось, наползало на меня.
Неожиданно Тамара резко, как пылесос, втянула в себя воздух. Ее «ххх-пфф» оборвалось, она почмокала губами и повернулась на бок, как я и хотел. Полка под ее немалым весом застонала.
Теперь в купе воцарилась тишина, и все, что творилось в коридоре, стало слышно отчетливее. Сомнений не оставалось: там, снаружи, кто-то бродил. Раньше это было просто ощущение, но сейчас я собственными ушами слышал тихие, но при этом тяжелые шаги.
Мне стало так страшно, что каждый волосок на теле поднялся над кожей, словно высокочувствительная антенна, и всеми этим антеннами я ощущал, как нечто враждебное приближается к нашей двери.
Она ведь заперта? Пожалуйста, пусть будет заперта!
А если нет?
Тогда нужно срочно ее запереть. Проверить и запереть, пока это «нечто» еще далеко!
Беда в том, что я никак не мог заставить себя встать. Словно прилип спиной к полке, вжался в матрас. Тело окаменело от страха, и пошевелиться было невозможно.
Стучали колеса. Тамара пробормотала что-то во сне. Я лежал, обливаясь холодным потом, продолжая пялиться в темноту и прислушиваться к поступи в коридоре.
Через какое-то время я понял, что это не просто шаги. Была определенная последовательность звуков: существо (
Получается, он обходит вагон, осматривает одно купе за другим. Время от времени заглядывает внутрь – зачем? Наверное, если дверь заперта, это означает, что люди внутри мирно спят, так что он проходит мимо. Если же дверь оказывается открытой, визитер заглядывает внутрь: хочет убедиться, что все пассажиры на местах. Выискивает, кто из них не спит, чтобы… Чтобы заставить заснуть?
Потому что во всем должен быть порядок – так он сказал мне вчера. Я не знал, откуда мне это известно, но теперь был уверен, что по коридору бродит проводник. Вспомнился его облик – совершенно обычный, но вместе с тем неуловимо угрожающий, мрачный. В голове зазвучал гудящий голос, воскрешающий в памяти мысли о холодном северном ветре, что завывает за окном студеными ночами.
Проводник, который ходит ночью по вагону, будто вожатый в лагере, проверяющий, все ли ребятишки лежат в своих кроватях, – разве это не абсурд? Разве не полагается проводникам, как всем остальным людям, спокойно спать, пока нет остановки?
Любой пассажир имеет право хоть до утра проторчать в коридоре – проводнику не должно быть до этого дела. Однажды (мы тогда с матерью ехали на юг) у девочки, которая тоже путешествовала со своей мамой, среди ночи разболелся зуб. Она рыдала так, что перебудила всех вокруг. Ее мать побежала в купе к проводнице, чтобы спросить, когда будет ближайшая станция, можно ли выйти и купить таблетки, и еле достучалась, потому что проводница дрыхла без задних ног.
Шаги приближались. Если я собираюсь проверить, заперта ли дверь, и запереть ее, то это нужно сделать немедленно, другого шанса не будет.
«Но проводник может услышать возню с замком! – панически заорал внутренний голос. – Он ведь уже совсем близко!»
Не услышит, если щелкнуть замком в тот момент, когда он открывает или закрывает другую дверь. Мысль была здравая, и это придало сил.
Я вновь откинул простыню, встал босыми ногами на коврик, который когда-то, наверное, был мягким. Теперь ворс стерся, и коврик облысел. Пробравшись к двери, я положил ладонь на замок.