Часть 6

Наступила зима. Алтай хоть и южная часть России, но горная, а в горах зима наступает быстрее и зима холодная.

Мы успели к ней подготовиться. Народ приехал со своей зимней одеждой. У кого не было пошили на месте или выдали под выкуп со складов. Летнюю солдатскую форму, образца 1914 года, которой было очень много, выдавали как рабочую одежду. В более приличную офицерскую форму мы одели ППС и Жандармерию. Гвардейцы были в своей форме и не хотели её менять, но она так быстро износилась, и им пришлось одеть офицерскую. В такой же форме ходили и мы. Для различия, что мы руководители, на погонах у нас были большие звёзды (типа мы все тут полковники), но полковник имел три звезды, а подполковник две звезды, поэтому два Николая были с одной звездой на погонах, Виталий с двумя, а я с тремя. Деду нашему Егору Кузьмичу, мы по общему согласию присвоили тоже одну майорскую звезду, согласно его званию запаса. Он чуть не расплакался. Угодили мы ему. Он вспомнил свою молодость. В ППС, после окончания срока службы и обучения, присваивали звание сержанта. Всё это мы прописали в нашем воинском уставе и дисциплинарном уставе. Были у нас и мелкие ЧП, типа кто-то подрался или напился. Но один раз была драка с переломами руки и ноги. Поэтому пришло время и создания суда или Судебного Приказа, в состав которого входил один из нашей пятёрки по графику, один из гвардейских офицеров, а у нас их теперь пять, и один из бригадиров. Итого, так сказать, «особая тройка». Начальник жандармерии, он же командир охранного взвода ППС, проводил проверку, и результаты представлял Судебному Приказу. Мы для этой цели при здании жандармерии построили камеру заключения. Так вот, этому дебоширу суд присудил лечение пострадавшего за счёт дебошира и штраф в размере двух месячного заработка. Построили мы и две торговые лавки, в которых народ мог сдавать на продажу что-либо или покупать что-либо. Одна лавка была продуктовая, другая промышленно-хозяйственная. В связи с образованием торговли наступил момент хождения денег. Вопрос – каких? Царских поступлений не было, пришлось создавать свои монеты. Решили ничего не выдумывать, а продублировать царские – монеты из металла, из серебра и золота. Пришлось придумать форму. Причём металлические были в ходу только на территории нашей крепости, а серебро и золото оно и в Африке серебро и золото. Был и натуральный обмен. Под запретом у нас была самостоятельная добыча драгоценных металлов. Простому специалисту-рабочему оружие на территории крепости носить не полагалось. Оружие он мог купить только для охоты или самообороны, если будет военная опасность. Всё оружие регистрировалось за конкретным человеком. Личное оружие всех граждан хранилось в специально оборудованной оружейной комнате крепости. Табельное оружие – револьверы или пистолеты могли носить только военные на службе, жандармы и ППС повседневно и руководящее звено крепости и члены суда. У нас в крепости была шестидневная рабочая неделя. 9-ти часовой рабочий день, шестой день сокращённый – работа до обеда. Воскресенье выходной. Была ещё суточная и посменная служба и работа. Весь прибывший по указу императрицы или губернатора народ обязан отработать у нас не менее двух лет. По желанию, по окончанию срока мог остаться дальше по свободному договору. Условия труда у нас были сносными и хорошо оплачиваемыми. По договорённости с императрицей наше серебро и золото в любом виде принималось и в банках и магазинах в любом конце Российской империи. Единственная проблема была для мужиков – фактически отсутствие женского пола. Женщин было мало и они все были замужними. Как этот вопрос решить мы пока не знали. Пока один из бригадиров не предложил открыть своего рода публичный дом. И завести сюда полтора десятка женщин на любой вкус. И посещение публичного дома строго регламентировать и сделать платным. И все будут довольны. Мы подумали и решили – пока можно попробовать и одним из обозов эти «дамы» приехали. Пришлось срочно строить такой дом, типа гостиницы с отдельными номерами. Когда дом открылся, то за первую неделю этих дам «заездили» так, что они попросили отдыха от их «праведного труда». И тогда мы сделали график работы этого дома – только по выходным или после работы в вечернее время. А в остальное время мы этих женщин устроили прачками, поварами, ткачихами. Мы так же построили здание под школу и клуб. Тот, кто учился, а это была вечерняя начальная школа, трудился на три часа меньше. Школа работала три дня в неделю, через день. По воскресеньям мы в клубе крутили мультики для народа. Им нравилось такое развлечение. А мультиков у нас было очень много, в том числе и многосерийных. В качестве спортивных соревнований, устраивали борьбу и стрельбу. И народ ходил! Отдельно нужно отметить, что мы показали такие соревнования как футбол. Создали две команды – из числа военных и трудяг. Мы кое-как разъяснили правила игры в футбол. И сказали – за умышленное нанесение травм – будут наказаны как дебоширы. Поэтому это был более – менее спортивный футбол. Бригадиры следили за своими работягами за их санитарным состоянием и здоровьем. Пришлось построить здание медпункта. Хотя больных было мало, но производственные травмы были. Столовая само собой была. Она была платной, но на льготных условиях. Кто хотел больше пищи, тот мог купить её дополнительно. Думается, что когда начнут образовываться семьи и строиться отдельные дома, то надобность в столовых упадет сильно. Но пока они есть. Кроме того, на перерыв, на обед работникам надо же было где-то питаться. Кто был на выезде, тот брал еду с собой.

Нефтедобыча велась регулярно, и пустая тара быстро наполнялась топливом. За зиму мы сложили за пределами крепости две домны – для литья стали и чугуна и цех по литью серебра и золота. У нас, как бы, организовался завод с этими домнами и цехами при них. Завод мы разместили как бы в глубине плато, за самой крепостью под подножием горного хребта в трёх километрах от крепости, чтобы дым доменных печей не мешал крепости и жителям. Там тоже пришлось организовывать постоянный пост охраны. Но домны только строились. А с ними заодно и цеха и административное здание, и складские помещения. Так что с нового года начнём добычу и литьё. Цеха завода строили по целевому направлению – сталепрокатный цех, инструментальный цех, цех точного машиностроения, куда наметили поставить все станки из 20 века, которые стояли пока в вагонах тоннеля. На этих станках мы и будем готовить, изготовлять всё нам необходимое для постройки машин, механизмов, техники и даже тех же новых станков, увеличивая тем самым станочный парк завода и его мощность. Под цеха завода у нас площадь большая выделена – два километра длинной и полкилометра шириной. Если надо больше, то будет и больше – местность позволяет. Вот под цеха нам надо тянуть дополнительно водопровод и канализацию. Но это на следующий год. А пока достраиваем стены крепости, за пределами крепости, с южной стороны в полукилометре мы оборудовали два дзота по краям плато, для организации кинжального перекрёстного огня из пулемётов – только с юга, со стороны Китая и Монголии на нас могут напасть полчища из племён этих народов. С других сторон не позволяют напасть высокие, непроходимые горы. Учитывая, что была разведка, мы по тихому заложили ещё и радиоуправляемые фугасы на очевидном пути нападения. Дзоты замаскировали под местность. Так что мало не покажется нападавшим, если надумают сунуться к нам.

Зима проходила без особых событий. Работы велись планово. Южная и юго-восточная часть стены крепости были полностью построены. Приступили к остальной части стен. Домны за два месяца зимы построили, топки прокалили. Заканчивали строительство зданий трёх цехов. Построенную гидроэлектростанцию запускали празднично. Для нас здесь это как полет человека в космос. Мощности её было достаточно. Проложили линии электропередач и сделали на территории крепости и завода дежурное освещение.

Но в один из дней сработали наши мини видеокамеры в пяти километрах от плато. Зима была на исходе. Морозы были уже слабенькие. И этим, наверное, решили воспользоваться монгольско-китайские племена и решили захватить нашу крепость. Очевидно, они понимали – что если мы достроим её полностью, то им её не взять. Поэтому и решились зимой на нападение. По видео мы увидели отряд конников около 30 всадников. Очевидно разведка. Я дал команду скрытно занять дзоты стрелкам и поднять квадрокоптер и видеокамерой. В километрах двадцати от плато мы с высоты птичьего полёта увидели большую колонну конницы. Примерно около 3-4 тысячи человек, а сзади них шли обозы. Однако! Решили за нас всерьёз взяться. Я дал команду:

– Виталий, зенитку на прямую наводку поставь у ворот. Как дам команду – открываешь и вали их всех к чёртовой матери. Радиосвязь с дзотами – вызвал ребят и сказал им, пропускаете разведку, пусть хоть до самых ворот крепости идут, мы тут встретим. Вы одновременно с флангов из пулемётов валите всех, кто попадётся на пути, и потом мы подрываем фугасы, начиненные камнями, болтами, и кусками рубленой проволоки. Ну а дальше как карта ляжет. ППС и Жандармерию всю на стены с винтовками. Работы все прекратить. Народ в крепость. Предупредите нашу нефтяную бригаду и посты у тоннеля.

Через три часа колона вошла на начало плато. А затем с гиканьем полетела конница, и полетели стрелы. Мы молчали пока. Когда основной отряд втянулся на плато и конница пошла волной на крепость, и подошла метров на 200 к стенам крепости, я дал команду открыть ворота и всем открыть огонь. Варвары ничего такого не ожидали. Огнём пулемётов и зенитки буквально смели половину этого недоделанного войска, а когда они начали пятиться назад и поравнялись с фугасами, мы включили сигнал подрыва. Взрывами двух фугасов смело оставшуюся часть всадников. Уцелело с десяток и те ускакали. После этого на плато из крепости вышли ППСники. Я дал команду живых не брать. А что с ними делать? Лечить и кормить? Ага, счас! Собственно добивать практически некого было. Так, с десяток выстрелов последовало. Часть коней, наверное, десятка четыре были целыми. Мы их быстро поймали. Нам пригодятся. А вот что с трупами делать? Их, мягко говоря, до хрена. Пришлось поднимать весь народ и убирать поле расстрела. Возились два дня. Нашли глубокую расщелину в сторону юга и туда всех свезли и подорвали скалу, и она всех похоронила под своими камнями. С трупов в качестве добычи сняли много холодного оружия и доспехов. Было и золото, и серебро в виде самородков, каких-то монет и изделий. Золота килограмм 10 собрали в различном виде и серебра столько же. Кое-кто зимнюю одежду взял, сёдла с лошадей и прочие хозяйственные нужды. Обоз, что раскидало, собрали что смогли. Телег штук тридцать целыми собрали. Тоже пригодятся. Всё остальное – туда же в расщелину. Для лошадей конюшен не было. Пришлось загнать их пока в один из цехов. А вот чем их кормить? То, что было в обозе, мы собрали. Ну, это на недели две может хватить. Вот задача. Но нас опять выручил Дед:

– У нас в эшелоне вагон комбикорма какого-то есть и тюки с соломой. До весны дотянем. А там трава полезет. А летом будем запасать.

Мы всю эту бойню засняли на видео. Классный боевик получился. Хоть и короткометражный. Трупов мы насчитали около полутора тысяч. Дед снова отличился. Собрал три десятка туш коней и заставил народ их освежевать. А мясо сложил в ледники. Сказал, конскую колбасу делать будет.

Вот так закончился наш первый бой по защите крепости. Народ как увидел, как работает зенитка и пулемёты – были в крайней степени восхищения. Из добытого в бою золота и серебра и распорядился выдать премиальные каждому работнику и военному. Это общая добыча, что с поля боя взято – то свято. Все работали ударно, в связи, с чем крепость устояла с помощью нашего оружия, хотя и была ещё не достроена. В центральной части северной стены крепости, недалеко от военных казарм мы начали строить отдельное административно-жилое здание для коменданта крепости и его замов, то есть отдельно для нашей пятёрки. Причём отдельно, во время закладки фундамента вырыли глубокий большой котлован, обложили внутри камнем – это мы решили сделать отдельное тайное хранилище под золотой запас и наших золотых статуй, чтобы не привлекать внимание решили проложить ж.д. въезд в это хранилище на пару тройку вагонов. Загоним вагоны и там, потом в тайне разгрузим, а потом рельсы уберём и въезд замуруем. Будет один тайный вход из моего кабинета, с выдвигающейся стеной. Там мы спрячем и остальное особо ценное оборудование. Будет оборудован тайный рабочий кабинет. Одну статую решили оставить в центральном холле под броне стеклом для обозрения входящим. Типа это наш символ будет. Стены этого административного здания мы сделали метровой толщины из камня. Стоять будут не одну сотню лет.

За месяцы зимы, к нам больше никто набегов не делал. У нас всё функционировало и работало – электростанция, водопровод, канализация, отопление. Два Николая с Виталием натаскивали наших гвардейцев и офицеров на владение новыми видами огнестрельного оружия, обучали по программе спецназа из 20-21 века. У нас, по сути, был сформирован взвод диверсантов-разведчиков. Поэтому требования к личному составу были жёсткими. Но это стоило того. Этот взвод мы со временем увеличим до роты и обучим всю роту. Я приходил периодически на занятия, тоже занимался, чтобы форму не терять, всё-таки нам не по 25 лет. Но на здоровье мы не жаловались. Очевидно, сказывалось наше посещение мумий в пещере. И ещё мы заметили, что все мы понимали практически различные языки народностей, с людьми которых нам приходилось общаться. В один из дней, поутру, я подошёл к Деду, Николаям и Виталию и сказал:

– Собирайтесь, пойдём в пещеру к мумиям. Дед он наш сдаёт по здоровью. А посещение этих мумий-шаманов положительно влияет на наше состояние. Хотя я сейчас и не уверен, что это были шаманы. Кто они были для нас, остаётся загадкой, но то, что они нам помогают – это факт. Дед, собери пожертвование-подношение. С пустыми руками идти в пещеры не будем.

Через час мы выехали из крепости на БТР к тоннелю. Заехали мимо охраны прямо в тоннель и закрыли ворота. Подъехали к заложенному проёму и разобрали его и пошли пешком вовнутрь пещеры. Мы поднялись в пещеру-комнату с мумиями, разобрав дощатую перегородку. Решили, что ко всем мумиям будем подходить по очереди, и каждый      от себя что-нибудь поднесёт к саркофагу. Делали всё молча. А потом, через час, по окончанию и выходу из пещеры поделились ощущениями.