Да, верую, но только во Мерлина всеблагого. В Моргану «пречестную» не верую потому, что её сын - Мордред проклятый, незаконнорожденный сын и племянник по матери «христианнейшего», как говорят легенды валлийцев, короля Артура. Да будут прокляты в Посмертии души и отца, и сына!

- Что же Вы так злы на Артура, которому обманом лишь представилась сестра его Моргана, воспылавшая противоестественной страстью к брату и представшая взору его, как прекрасная обольстительная королева в то время никому не известного государства? Ведь король Артур не познал бы её, если бы показалась она ему в истинном обличии, как сестра! Я уверен в кристальной честности короля Ар…

Тут Гедеон подошёл в своих праздношатаниях слишком близко к кровати, и Нарцисса тотчас воспользовалась «тактическим преимуществом», с разбега, с полною силой повалив молодого мужчину на постель.

… С неохотой покидая юного, такого неутомимого любовника, Нарцисса поняла, что эта ночь не пройдёт для неё даром. С семенем Гедеона, многократно вливавшемся в неё, вошла в её чрево новая жизнь. В условиях невозможности сделать аборт, ей оставалось только одно. Или два.

Никаких лишних людей в имении - это было главным правилом лорда Малфоя. Грумы были исключением. Все, кто связан с хобби Люциуса - лошадьми - это святое. Шлюху - портниху он терпел постольку, поскольку в доме имелась в наличии женщина, всегда нуждавшаясяв её улугах.

Но теперь Нарциссе нужен был колдомедик, да не семейный, а со стороны, который дал бы ей зелье для выкидыша. Но где же его, этого колдомедика, взять женщине, находящейся буквально в позолоченной клетке? Негде.

Значит, в ближайшие две недели её план - правдами и неправдами завлечь Люциуса в постель. Но это даже сложнее, чем достать Абортирующее зелье!

Ничего, стерпится-слюбится. Единственными недостатками после прошедшей, полной свежей, не израсходованной ещё, можно сказать, ни на кого - ну, подумаешь, была лишь единожды какая-то девица дурного нрава! - мужской страсти, ночи, были обязанность в ближайшие три месяца не пить такого вкусного и привычного, малфоевского вина, а в последующие пять - шесть месяцев вовсе не появляться на балах.

Нарциссе не дозволялось этого в первую беременность - супруг стыдился жены с выпирающим животом, хоть она и шнуровалась в низкие корсеты. Но от них ей уже через час становилось дурно, и супруг при гостях галантно выводил её из залы, а наедине, грубо схватив за руку, тащил её по лестнице на такой высокий, третий этаж, вовсю ругаясь и поминая ненавистного ей Мордреда, а также Дементоров.

Да, конечно, можно сказать, расплата длиною в девять месяцев - слишком велика для одной ночи. Но какая же это была ночь! Впервые за свои сорок с небольшим Нарцисса узнала, что такое любовное удовлетворение. И сколько раз милый, милый красавец Гедеон дарил его женщине, исстрадавшейся по мужской ласке. Не вечно же ей мастурбировать в одиночестве тёплой, уютной, но… такой одинокой спальни, которую супруг не посещал никогда - какое страшное слово!

Просто отселил жену наверх, предоставил ей множество покоев, а за совместными завтраками и обедами внимательно так, оценивающе изучал её, словно сам был прорицателем и мог видеть её, доставляющую себе удовольствие пальцами, изнывающую до дурноты от духоты и похоти в спальне, потную, со взмокшими волосами… Но всё это было не то.

Ланчи Нарцисса пропускала, заботясь о фигуре и не желая лишний раз встречаться с много евшими мужем и сыном.

Разве сравнить это грязное самоудовлетворение с тем божественным наслаждением, которое неустанно дарил ей всю ночь напролёт Гедеон! Да и семья его вовсе не так уж плоха. Что с того, что они не ведут свой род, как Блэки, с одиннадцатого века, или, как Малфои - с века шестого? Этот противный, растливший собственного сына, происхожденец из шестого века только один раз за всю долгую совместную, нет, всё же раздельную жизнь подарил ей подобие того удовольствия, которое испытала сегодня ночью Нарцисса множество раз.

Гедеон был поистине неутомим в ублажении не избалованной мужским вниманием… подобного рода леди Малфой.

Конечно, вряд ли он полюбил её, как она его - с первого взгляда в тёмной комнате, едва разглядев, а, скорее, почувствовав, что у него тонкие, породистые черты, пышные волосы, чуть недостающие до плечей, объяв единым, уже влюблённым взглядом всю его и хрупкую, и мужественную одновременно фигуру.

И это нежное, можно сказать, нетронутое тело на ней, она на нём, о, они так неистово ласкали друг друга! Как… в последний раз. Но он же не последний, будут и ещё ночи с прекрасным Гедеоном, любящим поговорить о любви и книгах. Таким неожиданно умелым для почти девственника и сильным в любви…

Да-да, конечно, будут ещё ночи! Но с предохранением. Она скажет Гедеону, чтобы тот приобрёл в маглесе оральные контрацептивы для неё, Нарциссы, и она будет регулярно применять их, уподобясь грязной маггле, только чтобы не пришлось действовать по второму варианту. Она вычитала рекламу контрацептивов и статью о них, тоже рекламную, в «Witch`s weekly». Но тогда ей было это ненужно. Сама от себя не забеременеешь, ну никак!

У них всё будет хорошо! Нарцисса это чувствует всем своим нутром, наконец-то ублаготворённым любовником!

Но второй вариант тоже отбрасывать не нужно. Скорее всего, он и окажется первым и единственным - сварить Абортирующее зелье самой, пользуясь тетрадью с записями собственного сына, который до сих пор нежится в уже сонных объятиях отца.

Да, Драко после Хогвартса вырос в ещё не ожиревшего юношу, а был хрупким, красивым, словно маггловский ангел, и нравящимся и взрослым леди, и лордам, и молоденьким девицам, правда, после Хогвартса Драко подустал от любовных побед и потому не заводил тогда даже простеньких, одноразовых интрижек в свете. Вместо этого он всерьёз занялся предметом любимого крёстного. Юноши его возраста ещё, зачастую, не успевали привыкнуть к собственной гомосексуальности, а если таковая и была, она имелась лишь почти в латентной форме, после нескольких неудачных опытов с такими же неумелыми партнёрами в школах.