— Написано «карта», — растерянно, словно на автомате, ответил Люций, параллельно пытаясь осознать произошедшее.

— Карта, карта, — Карим судорожно причитал. — А не написано, где её взять?

Не успел он закончить, как Люций уже начал отвечать:

— Написано: надо сделать айхоу и следовать инструкции.

— Что сделать? Что за айхоу? — Карим жадно хватал каждое слово незнакомца.

— Какого черта здесь происходит? — Люций явно начинал нервничать. — Почему я понимаю эти символы? Почему вы не знаете, что такое айхоу? Это же все знают! У меня мозг словно закипает, я не понимаю, я спятил, да?

Кэйли бросилась к другу и крепко обняла его.

— Всё, всё хорошо! Мы разберемся. Ты же был здесь в детстве. Возможно, отец тебе рассказывал. Детский мозг усваивает всё буквально мгновенно.

— Так ты бывал здесь раньше? — в голове Карима картинка тоже постепенно становилась цельной. — Да, возможно, они продвинулись в исследованиях куда дальше, чем описывали в отчетах. Так что такое айхоу?

— Это жаргонное слово. Особый жест рукой, — Люций постепенно отходил от обуявшей его на мгновение паники. — Даже скорее пальцами. Сначала вверх, затем как бы полупетля вправо и вниз. Словно начинаешь восьмерку рисовать в воздухе.

Азар медленно подошел к указанному месту и попытался выполнить озвученные действия.

— Нет, нет, не так, — Люций, видя неточности в выполнении, поспешил поправить доктора и сделал несколько шагов к нему. — Вот так. Два пальца поднимаешь вверх. А теперь вправо и вниз, как знак вопроса наоборот.

В тот же миг прямо между ними возникла огромная голубая голографическая карта. Сотни ярких точек обозначали планеты и звезды. Пульсирующим красным объектом, по всей видимости, было текущее положение корабля. Карим замер, лишившись дара речи. Казалось, его рот даже самопроизвольно приоткрылся. В аналогичном шоковом состоянии пребывала и Кэйли. Люций тоже вроде был удивлен, но в то же время эта карта была так знакома, словно он тысячи лет наблюдал её раньше. Эта путаница из обуявших его чувств буквально сводила с ума. Он сделал несколько шагов в сторону, комментируя происходящее лишь короткой, но емкой фразой: «Безумие какое-то».

— Это невероятно! — Карим наконец осознал всю важность происходящего. — Это прорыв! Мы, мы просто вершим историю! Невероятно! Господи, я узнаю, это же Млечный Путь. Смотри, вот, вот Орион. Люций, Люций, как двигать её?

— Без понятия! — нервно реагировал инженер, и в тот же миг, словно озарение, ответ сам возникал в его голове. — Да чтоб тебя, два пальца удерживай на карте и двигай.

— Да, поразительно, — Карим вошел во вкус и начал судорожно прокручивать карту. — Смотри, смотри, это Омега Центавра. Странно, здесь она немного отличается от нашего видения. А это черная дыра, не может быть! Чтоб меня! Невероятно, — Карима было просто не остановить, он, словно маленький ребенок, оказавшийся в магазине игрушек, не знал даже, за что взяться. — Смотри, смотри. Я нажал на звезду, и тут куча информации вывалилась, даже фото есть! Это изумительно! Люций, Люций, что, что они пишут? Прочитай мне.

— Идите к черту, доктор! — Люцию явно всё происходящее нравилось куда меньше. В его мыслях словно шла постоянная борьба между двумя реальностями. Он смотрел на символы, понятные ему до каждой черточки, и не мог осознать, как такое возможно. Он смотрел на стены корабля и достоверно знал, что находится за каждой из них. Медицинский отсек, оружейная, жилые каюты и капитанский мостик. Он знал абсолютно всё об этом месте, и чем дольше он здесь находился, тем отчетливее приходило понимание. Все эти символы, звезды, планеты — он знал их всегда. Всю свою жизнь видел их во снах, представлял в мыслях, искренне веря, что всё это — лишь плод его воображения.

— Всё в порядке? — нежный голос Кэйли прервал размышления Люция. — Мы во всём разберемся! Я буду рядом!

— Да, я знаю, — голос подруги действовал на Двенадцатого как успокоительное. — Просто не могу понять, что со мной происходит.

— Так, мне нужны помощники, — заключил Карим. — Надо всё зафиксировать, каждый сантиметр этой карты. Я сейчас вернусь.