Кот по-человечески пожал плечами и взглянул на Кошчи круглыми глазами:

— Как-то само получается. И у Софии получалось… иногда. Но оно показывает нам лишь прошлое. Когда мне грустно, я вспоминаю свою жизнь.

— Отчего тебе грустно? — присаживаясь прямо на голый пол, спросил Хозяин.

Кот снова потешно пожал плечами:

— Я понимаю, что мне повезло. Мне выпала жизнь, наполненная чудесами… Но иногда я тоскую о том, простом и понятном, наполненном весенними песнями, помойками и пинками прохожих, простом кошачьем существовании…

Кошчи задумчиво смотрел на зеркало. Стоило Чернышу отвести взгляд, как по поверхности куба поплыли разноцветные пятна. Вскоре они сменились кровавыми битвами несуществующих чудовищ, борющихся и на земле, и в воздухе. Огромными прямоугольными камнями с миллиардами сияющих звезд по всей поверхности. Порой одни звезды гасли, другие загорались. В этой световой пляске явно существовала какая-то взаимосвязь, но она ускользала от понимания Хозяина. Человечки бродили где-то внизу, под каменными чудищами, и казались муравьями на их фоне. Люди одеты в странные наряды. Женщина носили маленькие, словно обрезанные платья, и старательно вышагивали на острых, словно пики копий, ходулях. Так, если бы боялись улететь в небо, поэтому тщательно цеплялись за землю…

Хозяин моргнул, видения рассеялись. Вот, опять чушь какая-то… Перевел взгляд на Черныша. Кот тщательно вылизывал черную лоснящуюся шкурку.

— А ты можешь вспомнить о том времени, когда жил здесь с Софией?

— Конечно, — кот широко улыбнулся, показывая ряд ровных белых, явно человеческих, зубов. Хозяин вздрогнул: видимо, золотая пыль подействовала и на животное. — Это было самое счастливое время в моей жизни!

По серебристой поверхности заструились образы. София тщательно пропалывала грядку с морковкой. Кошчи улыбнулся, с нежностью взирая на девушку.

XVIII

Всюду, куда достигал взгляд, колыхалось людское море. Но не сильно, не так, как в шторм, а еле-еле, будто при вечернем бризе. Там и сям, между походных шатров, курились костры, люди, большей частью, сидели вокруг, лишь отдельные фигуры шатались без цели…

— Караулы расставлены грамотно, — доложил барону егерь, вернувшийся из разведки, — Есть посты вокруг лагеря, есть патрули внутри, поэтому дальше второго круга я идти не рискнул, тем более — такого приказа вы не давали.

— Правильно! Кто есть в лагере?

— Наёмников нет, только насадчане. Тех разослали по ударным направлениям, вокруг столицы, а эти выжидают, чтобы безопасно снять пенки с варенья.

— Здесь нам пока делать нечего, силы не те, — Эрг полуутвердительно глянул на принца, — А вот с наёмниками можно попробовать… Карту!

Несколько минут барон совещался с разведчиком. Принц тихонько отошёл в сторону и понаблюдал из-за кустов за Белкой, которая гоняла Софию, как капрал новобранца. Девушка не возражала, понимая, что та следует приказу и, одновременно, старается облегчить себе его выполнение. Кроме того, за милю было видно — Белка увидела в ней конкурентку и по-своему мстит, ревнуя к вниманию принца. Кстати, София это тоже понимала и в подруги Белке не навязывалась. Сейчас их связывает общее дело, пройдёт время — и разбегутся.

— Общий сбор, уходим! — скомандовал барон.

Действия группы были отработаны до автоматизма. Пара дозорных впереди, столько же прикрывают фланги и арьергард. Барон с принцем и Белка со своей подопечной неизменно оказывались в ядре, надёжно прикрытые остальными егерями. Передвигалась летучая команда довольно быстро, но размеренно. Барон успевал следить, не устали ли его подопечные, при необходимости командовал либо краткий отдых, либо продолжительную остановку. София уже знала, что первой целью был избран отряд, сформированный из гедзейских горцев. Обсудив ситуацию, она согласилась, что заставить воевать этих горячих, но мирных пастухов можно не иначе, как с помощью колдовства. А сейчас они представляли собой реальную опасность, поскольку ближе прочих наёмников приблизились к родному городку Софии — Арлейн, где миндцы сформировали временный штаб.

Гедзейский отряд не пришлось искать долго. Те ломились через лес подобно стаду. Как отметил барон — ни одному военачальнику в здравом уме не пришло бы в голову заставлять воевать в лесах людей, чья жизнь прошла в горах, где деревья выше человеческого роста считаются просто огромными. Егеря нашли удачную позицию и через некоторое время смогли во всех подробностях разглядеть горцев, бредущих по лесу с решительными лицами и совершенно пустыми глазами. Циоан первым разглядел «пастуха» этого стада и, толкнув Софию под локоть, указал на насадского мага. Закутавшись в длинный черный плащ, словно отгораживаясь от плебеев, тот мрачно шагал среди горцев. Барон подал знак, и егеря незаметно рассредоточились по позициям.