— Протрезвел?

— Хрен. Глянул на обновленное отечество со всей этой перестройкой, махнул рукой и за месяц спился.

— Понятно. Может, домой пойдешь, а то видок у тебя…

— Не время и не место, батенька, Родина в опасности. Мне вчера вечерком Тищенко позвонил. У Игоря очень скоро могут начаться проблемы.

— Что такое?

— Его дело поручили важняку по фамилии Сотник. Такой милейший человек с погонялом Дровосек.

— Лес рубит, щепки летят?

— Колет всех подряд… Если такой спросит, который час, отвечать без адвоката не рекомендуется. Да и с адвокатом — тоже. Говорят, один из самых толковых, если не самый.

— А кто сейчас с Игорем работает?

— Статисты. Один орет и пугает, потом второй жалеет и болтает за жизнь. Оба бегают к шефу с докладами. Я серьезно говорю, когда он начнет работать, нашему парню мало не покажется.

— Когда начнет?

— Буквально на днях. Так что надо торопиться. Сегодня Тищенко подъедет к Игорю, кое-что посоветует, но, один черт, долго ему против этого умника не продержаться.

— Значит, будем стараться. Вам с Олегом долго еще возиться?

— С сегодняшнего дня у нас с ним объявляется казарменное положение, так что, думаю, к послезавтра закончим. Бацунин вернулся?

— Вчера прилетел. Примет меня в половине третьего.

— Отлично, как вернешься, тоже впрягайся.

— Что делать-то?

— Как что? К обеду Квадратов должен дописать третью статью, будешь переводить на английский и французский. Ты же у нас переводчик.

— Как у него получилось?

— Лучше, чем стихи.