— Ну что, Сашок, будем прощаться? — протянул мне руку Петрович, стоя у пограничной черты между владениями двух Хозяек. — В следующий раз надо будет забросить в твой локус ящик с автоматами, а то каждый раз с голыми руками домой возвращаться несолидно.
— Как хочешь, Матвей Петрович! — не стал возражать я отставному майору, пожимая крепкую ладонь. — Всё равно кроме тебя и твоих людей им никто не воспользуется.
«А заодно и испортить закладку в случае чего не проблема — все решается в одно прикосновение», — охотно подсказал мне внутренний голос.
— Тогда при случае воспользуюсь твоим согласием, — кивнул мне Мотя. — До скорого.
— Это больше от Хозяек зависит, чем от нас, — улыбнулся я. — Но думаю, еще не раз увидимся, товарищ союзник. Счастливо вам добраться. И мне, пожалуй, пора…
Помахав на прощание рукой уходившей на территорию Полессы троице, я поправил автомат и, развернувшись, быстро зашагал к локусу. Дел у меня было невпроворот — предстоял серьезный разговор с Верлесой и обстоятельная беседа с новобранцами, обсуждение текущих хозяйственных вопросов с Надей и Костиком, создание в локусе новой точки перехода в РКСН…забот хватало. Но проводить утречком до границы безоружных после похода в РКСН союзников требовалось первым делом. Для их охраны — мало ли, вдруг на них какой-нибудь неучтенный молодой медведь сдуру выйдет и просто, чтобы не шастали без догляду по хозяйкиной территории. Мотя — тип ушлый, дружба — дружбой, а служба — службой. Хотя вообще-то я был доволен, особенно после того, как Петрович предложил посчитать нам общие расходы на путешествие в РКСН и честно поделить их пополам, в результате чего ко мне вернулись три сотни потраченных у общинников ЛКР. Думаю, он это сделал не от широты души, а потому, что категорически не желал оставаться передо мной в долгу, ни в моральном, ни в «денежном» плане. Такой уж характер. И в этом я его понимал — сам такой и на его месте поступил бы точно так же.
******
Бывший майор подождал, пока Алёна снимет «зимние кроссовки», купленные ещё в «гранд-Кубани» и наденет новые резиновые сапоги его жены, которые та так и не успела ни разу поносить после примерки в магазине. Иван же сменил зимнюю обувь на свои далеко не новые летние туфли «из РКНС». От воды, подобно первосортным «хромачам» самого Петровича они полноценно защитить не могли, но резиновая подошва всё-таки должна была прикрыть ступни ног.
— До дома как-нибудь доберешься! — ответил Мотя на немой вопрос Ивана, которому китайские сапоги — дутики явно не понравились. — А там выберешь на складе обувку по вкусу.
— До дома? — задумчиво повторил слова Петровича общинник, словно пробуя их на вкус.
— До Терминала. Впрочем, теперь это ваш дом, привыкайте, — уточнил бывший майор. — Следуйте за мной по тропе, след в след. Потом поговорим, на привале.
Петрович уверенно двигался вперед, восстанавливая в памяти события последних суток. Благо шагалось легко, под ноги Кощея и его слуг будто сама собой ложилась моховая, упруго пружинящая под сапогами тропинка, посреди раскинувшегося во все стороны глухого болота.
После возвращения из Внуково в Рудну, он едва успел заскочить к себе домой, попросив Славина задержаться с переходом минут на сорок и всадив полтора десятка ЛКР «в маскировку». Практически на бегу закинул в «сидор» резиновые сапоги для Алёны и сгрёб из шкафа с «продуктами НЗ» ворох консервных банок. Тушёнки на складах в Локусе и Терминале хранилось в избытке, а вот тамошние рыбные консервы годились исключительно на корм варанам. Ириша, во всяком случае, отказалась их даже пробовать. Вспомнив удивление «общинников» в торговом центре, он запихнул в мешок жестяную банку с консервированными ананасами «кольцами» и зачем-то добавил к ней пакет окаменевших баранок. Для Ивана был прихвачен из «закромов» штык-нож от АК-47. В мешке уже лежали купленные во Внуково за совершенно неадекватную сумму в рублях несколько банок «кока-колы» и, после некоторых раздумий, приобретенная там же литровая бутылка «Финляндии». Ещё в милицейском автобусе за десяток ЛКР он внушил начавшему потихоньку спиваться Ивану стойкое отвращение к вкусу и запаху алкоголя и неприятие самого состояния опьянения. Эффективность магического лечении стоило проверить на практике.
У Алёны же лечить было решительно нечего. Во время полёта, чтобы скоротать время, Мотя активировал ID и изучил состояние организма несостоявшейся студентки. Девушка оказалось девушкой в полном смысле этого слова и на удивление здоровой.
Однако, поразило и даже взволновало Мотю не это. Выяснилось, что на молодую и красивую подручную его обновленный Полессой и помолодевший мужской организм никак не реагирует. Вообще. Никаких шевелений, ни мысленных, ни телесных. Притом, что ориентацию «тьфу три раза через левое плечо», он не поменял. Дело было в другом…
Тем не менее, за время полёта до Москвы Алёна раз и навсегда получила «вечную» эпиляцию на ставших еще стройнее ножках, избавилась от склонности к целлюлиту и изрядно «подкачала» пресс. После некоторых раздумий у девицы, изображение которой в неглиже можно было так и эдак наблюдать с помощью ID, талия стала уже на пяток сантиметров, а грудь приняла идеальную с точки зрения Петровича форму, оставаясь в прежних размерах. Корректировал девушку бывший майор без всякой задней мысли, просто из любви к искусству…
От экспериментов с лицом подопечной Мотя воздержался. С мордочкой у неё всё было в порядке и без магии, да и… лицо дело очень личное. Последним «штрихом» было небольшое усиление естественного цвета волос блондинки. После чего Петрович, не без удовольствия от хорошо выполненной работы, списал со своего ID полсотни ЛКР и тяжело вздохнул, в очередной раз вспомнив «лесную фею». Позаботиться о Хей у Верлесы было решительно некому. Во время первой и единственной встречи с «японкой» намётанный глаз мгновенно «выхватил» следы неухоженности. Несколько более мятый, чем можно, камуфляж. Отсутствие на лице даже следов косметики. Конечно, ожидать у Хей посреди леса «боевой раскраски» не приходилось, но слой бесцветной «питательной» помады на обветренных губах явно не повредил бы. Огрубевшая кожа на руках, сжимавших странный деревянный посох, тоже говорила сама за себя…
Некстати вспомнилась речь Славина о том, что за заигрывания с чужими наемницами Хозяйка Полесса по голове не погладит, пусть мы и союзники.
«Да вот хрен тебе Славин. Как раз таки погладит», — думал Петрович, шагая сейчас по тропе впереди своих новобранцев. «Вообще с Хей дело нечистое, у Полессы явно на неё есть какой-то свой план. Причём план, который она держит от меня в секрете. Что вообще-то весьма странно и даже подозрительно на фоне полного доверия по всем остальным вопросам. Даже ЛКР Хозяйка выдает в моё полное распоряжение, дескать «бери сколько надо», в отличие от того же Славина. Того Верлеса не особо балует, хотя каждую копейку он, вроде, не считает».