Хорошенько поторговавшись, купил набор и пару кип сюаня. А потом три дня, не отрываясь на другие дела, запечатывал подвальные деньги. Бумаги с печатями сложил в ларец, так сохранней будет. Остаток отведенного времени варил заказанные зелья. Пусть и не высшая алхимия, а презренная прикладная, зато одну дозу не надо готовить долгими месяцами. Опять же, ингредиенты доступные и по распространенности и по цене.

Для зелья Ви-э-гра сделал хрустальный пузырек с золотой крышечкой, одновременно служащей дозатором. Сразу по возвращении из башни в столицу зашел в заведение мадам Розы и выдал ей флакон вместе с наставлением по приему. Братья, которые там сидели, осмотрели пузырек, одобрили дизайн, но снадобье никому из них не было нужно. Совсем. Они усадили меня перекинуться в картишки. Как ни отбивался, но партеечку по маленькой, по дукату, заставили сыграть. Да-а, вот что значит профи! Я не успел опомниться, как через четверть часа выиграл около пятисот золотых. Но картежники не унывали, подмигивали, говорили: «Не везет в карты, повезет в любви! Правда, барон? Мы сегодня же ночью проверим эту истину». И вновь подмигивали.

Сбежал домой. А утром, как прибыл на службу, подмигивания с показыванием большого пальца были продолжены.

Видать, понравилось зелье нашим генералам. Затем и его величество, получив затребованные кремы, с широкой улыбкой позвал в переговорную.

– Ну-ка, Тихий, пойдем поговорим о твоих снадобьях. Тут кое-кто уже распробовал, такие дифирамбы тебе пел, что хоть сейчас должность генерал-алхимика заводи.

Когда оказались вдвоем, улыбка слетела и государь бросил:

– Докладывай про казну!

– Ваша милость, деньги запечатал в листы бумаги, для того чтобы тайно, без обоза и портальной магии, можно было вынести из подвала. Листы сложил в шкатулку, она в моей башне лежит.

– Молодец. Хвалю. Ключи от дома у тебя?

– Так точно, ваша милость. Ключи, гроссбух и безразмерный кошель. Они не запечатанными остались.

– Кошель положи к казне. Ключи выброси с моста в реку, а в дом больше ни шагу. Забудь про него. Гроссбух сожги.

– Ваша милость, учет…

– Глупый ты, Стах. Я что, не понимаю? Хотел бы ты, сразу с деньгами сбежал бы. Сегодня же сожги книгу. Лишний след оставлять не стоит. И это… весточка пришла от Лаурки. Сообщает, что уже точно затяжелела. Напиши ей письмо, потом его мне отдашь. Дочке доверенные люди в руки передадут.

– Можно ли приложить подарок, ваша милость?

– Клади. Лаурка любит блестяшки. Удвой осторожность. Не верю я Эдмунду. Он может захотеть с тобой поквитаться.

– Будет сделано, ваша милость.

– Сегодня же отдам приказ, скоро бароном Скальным станешь. С неделю отдохни, после следующим делом займешься. Да, тут такое дело… Графиня Вулфстейн, Крита… Если буду ей покровительствовать, Мариана на нее сильно ополчится. Сам не лезь, но найди ей покровителя. Теперь иди. Мы про зелья с тобой говорили.

Пошел, а перед кабинетом меня уже обер-цалмейстер ждет. Ни о чем не спрашивает, но понимаю, что своей долей интересуется. Не стал медлить, отвел к себе, отдал ожидаемое. Тот обрадовался, стал благодарить, и про новое зелье не преминул поинтересоваться. Ему лично оно без надобности, однако для случая хорошо иметь. Вдруг какому знакомому пригодится. Обещал сделать, как новые реагенты мне из колоний подвезут.

После разговора по паре лавандового и штуке жемчужного крема членам Госсовета послал. Понятно, деньгами меня оскорблять никто не будет, но не было случаев, чтобы не отдарились хоть чем-нибудь. Например, тяжелые янтарные бусы, которые собираюсь послать Лауре в подарок, мне канцлер в знак внимания прислал.

Письмо сюзерену отправил. Никаких вольностей, никаких намеков. Только написал, что я вместе со всеми подданными скучаю по нашей герцогине. Просил принять уверение в совершенном почтении и небольшой подарок. Заодно пожаловался, что ко мне приходят, денег требуют, разом аж тысячу дукатов. А я могу деньги отдать только ей лично в руки. Заодно рассказал, что казначейские стонут от приехавших ревизоров. Те работать не дают, лишь себе кормовые требуют. Полковые командиры тоже жалуются на устанавливаемые понаехавшими порядки. Приезжай, матушка-государыня! Разберись!