Глава 34

Дейзи-Мэй поняла, что наконец-то сошла с ума, когда услышала снаружи лошадей.

Это не отменяло факт, что она их слышит; копыта стучали вдали, тихое ржание становилось громче с каждым ударом копыта.

«Друг или враг? А разве есть разница? Герцогиня скрыла от меня личность Джо – подчистила мне память ради этого, – и если я не могу ей доверять, то кому мне довериться? Она скажет, что у нее были причины, но это говорит каждый, когда выясняешь, что он тебя поимел».

Лошадь заржала всего в нескольких футах, будто соглашаясь; потом сквозь стену прошла старая хиппи, поскольку… ну, а почему бы и нет?

– Привет, милая, – сказала она, присев перед Дейзи-Мэй. – Я Грейс.

«Она меня видит, – подумала Дейзи-Мэй. – Меня настоящую, не почвенный труп».

– Ты уже можешь говорить, – сказала Грейс. – Тебя освободили.

– Ну ни хера себе, – сказала Дейзи-Мэй, услышав свой голос впервые за целую вечность, – и правда могу. – Она приняла руку пожилой женщины, поднялась на ноги и взглянула на неподвижный труп, который так эффективно ее удерживал. – Что я пропустила?

Грейс печально улыбнулась.

– Жертву. Смерть. Конец существования, как мы его знаем.

Дейзи-Мэй фыркнула.

– И всё?

Дейзи-Мэй пыталась сдержать радостный вопль, потом все-таки завопила. Пять минут назад она верила, что навечно заключена в аду собственного разума, – а сейчас скачет на лошади, которая мчится, будто за ней гонятся адские псы, свободная, как только может быть свободна душа.

– Давно следовало этим заняться, – крикнула она Грейс, которая держалась вровень с ней, футах в трех. – Животные? С ними проще, чем с людьми.

– Поэтому у тебя есть связь с лишенными? – отозвалась Грейс.

– Думаю, у меня есть эта связь, потому что я не считаю их животными, – сказала Дейзи-Мэй, похлопывая лошадь по шее. – Думай вы все так же, может, и не было бы этих трещин в небе. – Она взглянула на рвущиеся небеса. – Не знаю, что вы от меня ждете; может, уже слишком поздно.

– Возможно, – сказала Грейс, направляя лошадь к ветхой кирпичной ограде, отделяющей поле от дороги, – но нам нужно попытаться. Слишком много людей отдали слишком многое ради этой попытки.

– Господь любит их, – отозвалась Дейзи-Мэй.

Будь кто-нибудь поблизости – сомнительно в такой ранний час, – он был бы вознагражден удивительным зрелищем двух лошадей без всадников, которые мчались по центральной деревенской улице, направляясь из всех возможных мест к кладбищу, а пылающая церковь освещала им путь.