– Угу. Точно. И вообще это он неудачно банку кетчупа открыл, а не стоит тут перед нами в свежей кровище по локти.

Характерный звук смачного плевка.

Короткий скрип едва-едва приоткрывшейся – сквозняк? – двери.

Звон чего-то металлического за моей спиной.

Эй-эй, я и так уже на коленях – зачем ниже-то? Пол, а ну стоять! Точнее, лежи, где лежал, не надо на меня прыгать…

– …красивая баба… была… – последнее, что удается мне услышать, прежде чем потерять сознание…

Нет, пожалуй, слишком глубоко в прошлое я копнул.

Да и не было потом ничего интересного: допросы, медкомиссии, все эти адвокаты, следователи, психологи, домогательства того беззубого прокурора – точнее, сперва он был очень даже зубастым, потом начал ко мне приставать и уже только потом уже стал беззубым. И уже по второму кругу опять следователи, адвокаты, психологи, затем суд, разумеется, обвинительный приговор и перевод в тюрьму, где я должны был провести остаток своих дней…

В общем, сплошная скука.

Тем более, что все это совершенно никак не связано с тем, почему это я в нелепом оранжевом костюме гоняюсь за мужиком, который умеет бегать по стенам, и размахиваю при этом странной розовой штуковиной. Между прочим, совершенно не похожей на дилдо, кто бы там чего на этот счет не думал, понятно?!

Сучка озабоченная.

Как вообще эту ненормальную можно выпускать к живым людям, если ее диагнозами можно стены моей комнаты в два слоя обклеить, а остатками до конца жизни подтираться, а?

И она, между, прочим, в нашей команде за главную!

Тьфу, опять мысли убегают куда-то не туда.

На чем я там остановился?

Итак: суд, пожизненный приговор, тюрьма, камера.

Не самое приятное знакомство с соседями, совершенно мерзкая на вкус еда, пропахшая едким потом пародия на спортзал и самые огромные тараканы из тех, что я видел в жизни, ага… Затем была нашумевшая на весь наш блок попытка изнасилования Няши в душе – это когда тощий двухметровый фанат японских мультиков раскидал четверых зэков, даже не вспотев. Потом ему хватило ума спрятаться в больничке, но, как сказал Зява, самый опытный из моих соседей по камере: «прижмурят пацана, как только откинется с беленькой».

В общем, обычная тюремная лирика в пополам с накожной тюремной живописью, которая тут у некоторых вообще вместо одежды…

А ровно через два дня после того случая я и оказался в Дробилке.

Она же Молотилка, Душегубка, Мясорубка и так далее – в общем, очень жуткая и неприятная штуковина, скажу я вам.