– Не Джошуа. То есть, вероятно, не Джошуа. Но он вполне может убить Лайонела Мэлета. Фактически ему придется встать в очередь за Джошуа и Торном, если они узнают эту историю полностью.
Беатрис взяла руку Гвин в свою и поцеловала ее.
– Ну, в таком случае нам, похоже, лучше сделать так, чтобы они ее не услышали. Я не хочу, чтобы мой брат, мой деверь и мой муж отправились в тюрьму.
Гвин вздохнула и сжала руку Беатрис.
– В этом-то и заключается проблема. Я должна рассказать об этом Джошуа. Или, скорее, я не имею права скрывать это от него, если собираюсь за него замуж.
Беатрис уставилась на нее широко раскрытыми глазами, потом обняла ее.
– О, моя дорогая! Это прекрасно! Я
– Насчет этого не знаю, – мрачно сказала Гвин. – Пока мы еще не говорили о любви.
А почему не говорили? Вероятно, потому что они оба цинично относились к этому вопросу. И у них имелись для этого веские причины.
Гвин напряглась. Она вспомнила, что именно об этом говорил Джошуа, и это ее раздражало: «Когда речь идет о браке и сердечных делах, я обычно бываю циничен. И мой цинизм окрашивает каждое слово, вылетающее у меня изо рта».
– Мы едва ли говорили о браке. И я не знаю, женится ли он на мне, если узнает…
Гвин разрыдалась. Боже праведный, когда же она превратилась в такую плаксу? И ведь все из-за этого мужчины!
Беатрис крепко прижала ее к себе, похлопывала по спине и говорила успокаивающие слова.
Когда Гвин наконец прекратила плакать, она снова заговорила:
– Я так рада… что у меня теперь есть сестра… даже если ты только… жена моего единоутробного брата. – Она снова промокнула глаза. – Мы с тобой родственники? Можно нас считать настоящими родственниками?
Беатрис улыбнулась:
– По-моему, да. Я считаю. Кроме того, когда ты выйдешь замуж за Джошуа…
–
Беатрис отстранилась от нее и теперь напряженно смотрела на Гвин.
– С Лайонелом Мэлетом? Капитаном Мэлетом? Тем самым, который пытался похитить невесту Хейвуда и тебя?