Она лежала в кровати, хотя должна была встать еще полчаса назад. По виду, спала она не лучше, чем я.

– Ты идешь в школу, – твердо сказала мама, несмотря на то что очевидно не планировала идти в офис.

Я решила, что правда сработает лучше, чем притворная болезнь.

– Не могу. Пожалуйста, не заставляй меня.

Она глубоко вздохнула, похлопала по кровати, чтобы я села рядом. Я устроилась на краешке, ковыряла заусенцы.

– Я не в состоянии. Разреши мне остаться дома хотя бы сегодня.

Мама ответила не сразу, и я посчитала это хорошим знаком. Детская ошибка, могла бы и догадаться.

– Если прятаться под одеялом, лучше не станет и ничего не изменится. Не буду врать, сегодня в школе будет непросто. Тебе, наверное, еще никогда не было так сложно. И поэтому ты должна пойти.

– Это же нелогично.

Она положила ладонь мне на руку, что значит, собиралась прочитать мне лекцию.

– Смелость проявляется не на войне и не в геройстве. Смелость – это когда ты делаешь правильные вещи, несмотря на смертельный страх. Понимаю, как ты боишься. Друзья будут тебя обсуждать, возможно, даже винить. Будет чертовски трудно, но если ты с этим справишься, ничего уже тебя не испугает.

Я прикусила язык и подобрала с простыни оборванную нитку. Сквозь задернутые шторы струился солнечный свет. С улицы доносился смех и пение птиц. Все это казалось таким неуместным. Наглым вторжением.

– Но…

– Ты идешь, – не уступала мама. – Решено.

Я хотела все ей рассказать. «Одна голова хорошо, а две – лучше. Поговори со мной, Софи…»

Только мы уже много лет не разговаривали по душам. Моим главным советчиком, которому я доверяла все свои тайны, был Мэтти. Только не в этот раз. Теперь мне не с кем было поделиться.

Мама погладила меня по руке и пообещала, что все обойдется и люди добрее, чем я себе представляю.

Она не понимала главного: меня страшило не осуждение окружающих, а вердикт, который я вынесу себе сама.