— У вас потрясающий кабинет! Еще более в стиле ампир, чем я предполагал!

Он уселся в кресло на долю секунды раньше, чем ему было предложено, потом вскочил и подошел к книжным полкам:

— «Пандекты»… «Законы» Платона… «Филиппики» Демосфена… «Рассуждение о методе» Декарта… Правила ведения следствия… Трактат о физиогномике… Физиология свидетельства,… Лаватер, Франс Гросс, Бертильон, Локар… Черт возьми, неужели вы все это изучили?

Полуобернувшись, он теперь разглядывал, прищурив правый глаз и подняв левую бровь, фотографию Дианы, стоявшую на столе в красной кожаной рамке.

— Госпожа Лежанвье? Дражайший мэтр, мои поздравления! Вот это я называю красивой женщиной: привлекательная, породистая и все такое!

С самой первой встречи на пороге залитой августовским солнцем камеры Вернера Лежанвье покоробила непринужденность его клиента, непринужденность на грани развязности. Отказавшись от предложенных «плэйере» и закурив собственную дешевую сигарету, возмущенный адвокат осадил его и предложил поискать другого защитника. Он рассчитывал, что Лазар извинится, постарается его удержать, но тот лишь ударил себя в грудь:

— Я это заслужил! Это научит меня впредь не иронизировать в несчастье! Мэтр, вот выход… Осторожно, там ступенька!

Неожиданные угрызения совести остановили адвоката:

— Я хочу знать правду, всю правду! Зарезали вы эту женщину или нет?

— Нет, но, боюсь, я не сумею это доказать. Нет, клянусь душой и честью!.. Хм, это звучит чертовски фальшиво в нашем торжественном мире? Можно подумать, я пытаюсь пристроить стиральную машину!

— Это ведь ваша профессия?

— Вопрос общественного положения, мэтр, не больше. Надо же чем-то заниматься! Чем больше я их расхваливаю, тем большими противницами прогресса становятся домохозяйки. Не везет мне, вечно путаюсь в марках.

Манера разговаривать не является доказательством вины.

Лазар выдавал свой текст с неуклюжестью провинциального актера.

Именно в тот момент Вернер Лежанвье решился обеспечить его защиту.

Лазар положил на стол маленький белый сверток, перевязанный тоненькой золотой тесьмой, какую используют в булочных.

— Я вам принес одну безделушку. Так, пустячок.

Лежанвье разрезал тесьму острым ножом для бумаг. В свертке оказался портсигар чеканного серебра, украшенный его инициалами.

Лазар следил за адвокатом вопрошающим взглядом.

— Вы довольны, дражайший мэтр? Я послал заказ Картье еще до суда, иначе, конечно, не смог бы преподнести его вам вовремя! — заметил он легкомысленно, вытягивая длинные ноги и подтягивая двумя пальцами безупречные складки на брюках. (Еще в камере адвокат обратил внимание на его неброскую элегантность и на тщательность, с которой он одевался.) — Неплохое свидетельство доверия накануне времени «Ч», а?