Р а х а т - Л у к у м (говорит с акцентом). О чем разговор, Сева, не о любви ли? Так о ней не говорят. Помнишь, что сказал Сережа Есенин? «О любви не говорят украдкой», и еще — «Ты моя, сказать лишь могут руки…» Ха! (Протягивает руки к Кате.) Но я знаю, она меня не любит. Зато полюбит моего брата Асана. Это я тебе, Катя, говорю с точностью до одной миллионной. Ему в ближайшее воскресенье исполняется двадцать пять лет. Ровно четверть века. Такую дату необходимо отмечать широко и престижно. А для этого тебе необходимо выйти из тесного круга нашей школы и приехать на дачу самого лучшего друга Асана, на дачу Жоры в это воскресенье к трем часам дня. Он заедет к тебе на своей «Волге» и отвезет в сказочный рай.

К а т я. Зачем так много слов, Рахат-Лукум? Я буду.

Р а х а т - Л у к у м. Ха! Я никогда не сомневался в твоем здравомыслии.

К а т я. Это не от здравомыслия. Это просто так…

В с е в о л о д. Ты только ее приглашаешь?

Р а х а т - Л у к у м. Это не я приглашаю ее, а брат мой Асан приглашает.

В с е в о л о д. Зачем тебе туда?

К а т я. Не знаю, может, и не надо… Но только ты не лезь в мои дела. Не лезь!

Р а х а т - Л у к у м. Ответ, достойный звезды мира! Ха!

В с е в о л о д. Ты бы поменьше разыгрывал из себя страстного горца. Да и с акцентом пора бы распрощаться.

Р а х а т - Л у к у м (нарочно усиливая акцент). Памалчи, дарагой. Кроме акцента, у меня есть еще и кровная обида.

К а т я. Дальнейшее между вами меня уже не интересует. А брату скажи, буду, только пусть предварительно позвонит.