3

Был конец сентября; скалу окутывал туман и разъединял ее с миром еще больше, чем море. Каждый день десятки птиц с криком летели на юг.

Эйнар чутко прислушивался к голосам.

Его разбудили приглушенные звуки. Братья спали на большой кровати, которая прежде принадлежала родителям, а после смерти матери досталась им. В темноте Эйнар попытался найти братьев, но нащупал только теплого спящего Эмиля. Эйвинда в спальне не было.

Должно быть, он увидел свет лампы, решил, что отец еще не спит, и ушел в его комнату поговорить.

– А вы, отец? Что ВЫ знаете про ту жизнь?

– Что, хочешь узнать побольше о своем отце? Да? Так спрашивай! Спрашивай и слушай!

– Сколько лет вы прожили на острове? Двадцать пять? Сколько?

Дверь в спальню была рядом с комнатой отца, и сквозь щель в стене Эйнар слышал их голоса и робкие потрескивания уже холодного, тихого огня.

– Полжизни я провел на острове. Другую половину – на этой проклятой Большой земле, за которую ты так отчаянно борешься. И у тебя есть гораздо больше, чем было у меня в твоем возрасте. Поверь мне, там тебя не ждет ничего хорошего.

– Если жизнь вне острова была к вам несправедлива, отец, это не значит, что меня постигнет та же участь.

– Да что ты знаешь о моей жизни?

– Кое-что и знаю! Вы были моряком, участвовали в сражении, где получили ранение в лицо. Но я также понимаю, что шрам остался не только на лице, но и в вашем сердце! Было время, когда вы просаживали свою жизнь в тавернах! Вот почему вы так разочарованы и даже жестоки!

– Кто тебе рассказал? – прорычал Арне и покачал головой. – Неважно. Я не жесток. Я просто реально смотрю на вещи. Можешь ты это понять? Тебе ничего там не светит! Ничего!

И как бы в подтверждение этому он мрачно посмотрел в глаза сына и ударил кулаком по столу.

– Позвольте мне хотя бы попробовать. Может, у меня и получится! Всё уже изменилось, слишком много лет прошло!

– Ты прав. Времени прошло немало, и я не знаю, что происходит там, в другом мире. Честно говоря, мне всё равно. Норвегия может хоть сегодня уйти под воду. Но сейчас я забочусь о тебе, потому что ты – моя кровь. Я знаю, что жизнь трудна. Хорошо это знаю! А здесь есть всё, что нам нужно.

– Для меня здесь ничего нет.