— Слушаю.
— Тар…
Звонка с этого номера я, признаюсь, не ждал. Полгода прошло с тех пор, как Лиза ушла, объявив, что возвращается к отцу. Принцесса наигралась, так, кажется, она сказала.
— Чем обязан? — отвечаю пренебрежительно.
— Я… — повисает пауза. — Я в больнице…
Каким бы равнодушным я не хотел казаться, на это известие реагирую сразу. Она все еще в моем сердце. Застряла где-то там, слишком глубоко и появилась внезапно, вытеснив все остальное.
— Что случилось?
— Я… я в роддоме, — она вздыхает. — Забери нас отсюда.
В трубке раздаются тихие гудки, после которых наступает оглушающая тишина. Я обхожу Аню и наспех обуваюсь. Бросив на прощание «прости», выхожу из номера и направляюсь к лифту. На ресепшн узнаю, есть ли у них собственное такси и оно, к счастью, оказывается. Пара минут, и я уже еду по ночному городу туда, куда указывает смс с незнакомого номера. На карте высвечивается название незнакомой мне клиники, и я прошу водителя поторопится. Кажется, что автомобиль едет медленно, хотя трасса абсолютно свободна.
Едва машина паркуется у входа в клинику, я бросаю несколько купюр водителю и покидаю душный салон. Снаружи меня освежает прохладный воздух. Я делаю несколько глубоких вдохов и направляюсь внутрь. Практически у входа меня встречает девушка за стойкой. Она приветливо улыбается и спрашивает, чем может мне помочь.
— Тагаева Изабелла. Не подскажите, как я могу к ней пройти?
— Минуту, — она устремляет взгляд в монитор компьютера, а затем смотрит на меня. — Вы кем ей приходитесь?
— Отец ребенка.
Говорю это, конечно, уверенно, но вовсе ее не ощущаю. Может, и нет никакого ребенка и звонок Лизы — глупый розыгрыш. У нас с ней слишком большая разница в возрасте, чтобы я мог с уверенностью отбросить эту внезапно посетившую меня мысль.
— Третий этаж, палата триста один, — говорит девушка. — Предварительно наденьте бахилы и халат. Вот за этой дверью вы их найдете, — она указывает за мою спину.
На то, чтобы надеть халат и бахилы, уходит минута. Дальше я поднимаюсь на третий этаж и останавливаюсь у палаты с нужной мне цифрой. Руки потряхивает. Я пока не до конца осознаю, что произошло. Понятно только одно — никакого аборта не было и Лиза родила ребенка. Моего ребенка.
Глава 40
Первое осознание после родов — я не слышу крика ребенка. Дальше — абсолютная тьма. Я выныриваю из нее и несколько минут смотрю на потолок. Первая мысль, которая меня посещает — я жива. У меня болит все тело, ноет внизу живота, и мне почему-то слишком холодно, но я жива. Все эти ощущения лишь подтверждают это. Я пытаюсь обнять себя руками, но у меня не получается.
Второй раз я прихожу в себя через какое-то время. В палате абсолютно темно, а на душе беспокойно. Я быстро хватаюсь руками за живот и понимаю, что роды мне не приснились. Это действительно произошло. Раньше положенного срока. До девятого месяца не дотянула всего пару недель. Я подрываюсь с кровати слишком резко, так что в первые минуты пытаюсь справиться с головокружением. В темноте палаты нащупываю выключатель, и через минуту окружающее пространство озаряется ярким светом. Я жмурюсь и осматриваюсь, но ребенка не вижу. Его со мной нет.
Кое-как дохожу до двери и выглядываю за ее пределы. Почти сразу же мне везет, и я наталкиваюсь на проходящую медсестру.